— Вот и не спрашивай, и уж тем более не угрожай, — спокойно предупредила я. — Я не даю обещаний, которые не могу выполнить.
— Так в себе уверена? — одобрительно хмыкнул Громов и завёл мотор, машина резко сорвалась с места. — Мне это нравится.
— Что рассказал Синицын?
— Важно не то, что он рассказал, а то, что пытался скрыть. Оказывается, несколько лет назад одна девица обвинила его сына в изнасиловании. Срок ему дали небольшой, а потом и вовсе оправдали: выяснилось, что обвинение было ложным. Но за пару дней до этого парня убили в тюрьме во время драки сокамерники. Синицын, когда узнал, слетел с катушек и ту девицу чуть не задушил — еле оттащили. С тех пор он вообще женщин недолюбливает, считает всех шлюхами.
— Как ты это узнал?
— Не важно, у меня свои методы. Не смотри так, я ничего не придумал — свидетели есть. Один коллега здесь как раз в то время работал.
— А Валя?
— Она пришла в отделение вечером 12-ого примерно в 23–40 и заявила, что её изнасиловал небезызвестный тебе Руслан Василенко. Ну а Синицын вспомнил историю с сыном, психанул и придушил её, — невозмутимо сообщил Громов, выруливая на трассу.
— Это тоже запротоколировано? Он сам тебе сказал?
— Не сегодня-завтра скажет, — заверил Громов.
Я невольно поёжилась. Вот ведь гад! Уже всё за всех решил.
— А пока что говорит?
— Что не принял заявление и просто выгнал её.
— Возможно, так и было, позволь мне…
— Не позволю, — отрезал Громов. — Опять поводишь над ним руками и снимешь все обвинения? На меня давят. Мне нужен результат, а не туманные видения! Василенко пришлось пока отпустить под подписку, но Синицына я посажу, не сомневайся. Или всё-таки Василенко, я пока не решил — хорошо, когда есть выбор.
— Ну и сволочь же ты, — констатировала я, в который раз пожалев, что рассказала ему о Синицыне, не выяснив всё до конца.
— Она самая, — беззлобно хмыкнул он. — Зато я честнее тех, кто играет в рыцарей и праведников — по крайней мере, ничего из себя не строю.
Не мудрено — много ли построишь из фальши, эгоизма и жестокости?
«Три кита», на первый взгляд, казался обычным ночным клубом. Собственно, таким он и был для большинства непосвящённых посетителей, а ещё дешевым отелем, где сразу после танцев и возлияний, влюблённые парочки могли снять комнату, чтобы предаться страсти.
И только немногие избранные, проверенные временем и снабжённые рекомендациями завсегдатаев, допускались в небольшой звукоизолированный зал, в котором меньше чем за вечер можно было проиграть всё, вплоть до собственной жизни или выиграть возможность начать новую. Впрочем, по-настоящему крупных ставок здесь не делали, но прибыль заведение получало не малую.