Однажды он собирался на дебаты: все пять кандидатов в присутствии журналистов. Я поправила ему галстук. «Как я выгляжу?» — спросил он, и я ответила, что хорошо. Он был красивым мужчиной. Потом оказалось, что сзади к его пиджаку прилипли мои трусы. Должно быть, наэлектризовались в сушилке. Огромные, потому что я была беременна, но хотя бы чистые.
Я не знаю, что они делали у него на пиджаке. Он подозревал, что я их туда прицепила, когда обнимала его. Можно подумать, я стану показывать избирателям, прессе и всему свету свои трусы! Он и этот случай записал; к тому времени по числу обид я обогнала всех. «Бернадетта меня погубила», — вот как звучал пункт.
Джон погубил себя сам. Выяснилось, что у него тоже есть прошлое, не для публичных речей. Карточные долги и арест. Разбойное нападение с отягчающими обстоятельствами.
Он сбежал с моей младшей сестрой, даже без развода. Отец обыскал весь штат, чтобы вернуть ее домой. Поскольку Джон был большой шишкой, эта история попала в газеты. Нашу семью тоже представили не в лучшем свете. Тогда и выплыли наркотики. Секта. Одна из «Перчиков» сказала, что у них есть свободное место; я пошла к мадам Дюбуа, но та не захотела принять меня обратно — с ребенком и такой репутацией. Надо же соблюдать хоть какие-то приличия, сказала мадам Дюбуа. Я бы осквернила «Перчиков».
Она заявила, что больше никто не возьмет меня замуж, и мою сестру тоже, но, как выяснилось, в этом она ошиблась.
Если чудесный Вид, красивые Поля, хрустальные Ручьи, зеленые Деревья и расшитые Луга в рамках Пейзажа или на самой Природе являют столь восхитительное Зрелище, сколь же больше множество изящных Джентльменов и Леди, роскошно одетых, при аккуратном Исполнении этого Танца, должно тешить Глаз Зрителей.
Келлом Томлинсон, «Учитель танцев»
Сильвия решила поговорить с Аллегрой откровенно. Сегодня мне без тебя не обойтись, хотела сказать она. Кажется, я не так уж много прошу. Хоть один вечер постарайся подумать обо мне.
Аллегра шла по коридору в трикотажном платье Сильвии.
— Сойдет? — спросила она.
Сильвия облегченно вздохнула: Аллегра едет, и к тому же добровольно. Споры с Аллегрой редко что-то давали.
— Сексуально, — ответила Сильвия. Настроение Аллегры улучшилось. Походка стала легче, спина выпрямилась. Она принесла матери темно-синее платье с вышитыми на плече лучиками.
— Вот это.
Сильвия надела. Аллегра подобрала для нее серьги и ожерелье. Зачесала ей волосы набок, скрепила заколкой. Подкрасила глаза и губы, дала салфетку, чтобы промокнуть излишки.
— Pues. Vámonos, vámonos, mama