– Что, больно? – тихо на греческом спросил тучный, подходя к раненому. Тот в ответ скривился, но ответить ничего не успел: клинок тучного пронзил ему грудь. Несчастный с хрипом сполз в дорожную пыль.
– Устойчивый, здесь их нет! Ни Отто, ни!.. – воскликнул светловолосый атлет, бегло осмотрев трупы поверженных германцев.
Один из них был одет в готский, как у папского легата, плащ. Рука сжимала запечатанный свиток. Подскочивший тучный, сорвав пломбу и развернув, увидел только одно слово, написанное на латыни: «Филиокве».
– Что же это… – начал светловолосый и оборвал речь на полуслове, потому что от Готской слободки уже бежали человек семь, размахивая клинками, а по дороге к мостку приближались всадники.
– Ловушка! – прошептал изменившимся голосом тучный. Он швырнул свиток и, пригибаясь, бросился прочь от дороги вдоль русла пересохшего ручья, под прикрытие зарослей тальника.
Двое оставшихся в живых сотоварищей, один из которых был одет в хазарское платье, последовали за ним. Светловолосый атлет кинулся бежать последним, но сразу же вырвался вперёд. Сзади слышались голоса и выкрики преследователей. Самый быстрый из них уже настигал на своём гнедом коне беглецов, несясь прямо по руслу ручья и разбрызгивая конскими копытами мелкие лужи. Вот он воздел меч для удара по бегущему теперь последним тучному, но конь со всего ходу влетел в глубокую яму, залитую водой, качнулся в сторону, едва не рухнул, каким-то чудом удержавшись на ногах. От такого резкого рывка удар всадника прошёл мимо цели, а быстрый воин, одетый в хазарское платье, взвился живой молнией и, вытянувшись в полёте струной, концом своего лёгкого, чуть изогнутого меча поразил всадника в левый бок. Конный потянул поводья, его рука ослабела, уронила меч, а побледневший воин соскользнул наземь. Сзади приближались крики и стук копыт новых преследователей.
– Сюда! – прохрипел, задыхаясь от сумасшедшего бега, полнотелый.
Светловолосый атлет и хазарин юркнули за ним сквозь кусты по едва заметному, размытому вешними водами руслу ещё одного ручья. Несколько отчаянных рывков из последних сил и… все трое беглецов оказались в грязной луже, образовавшейся от запрудивших промоину веток и обломков упавших дерев. Их нежданное вторжение распугало лягушек, которые только начали свою вечернюю песню, но зато трое верховых преследователей пронеслись на полном скаку по основному руслу ручья, разбрызгивая в стороны сочную грязь. Сгущающиеся сумерки позволили беглецам остаться незамеченными. Немного отдышавшись, греки снова побежали, прячась за кустами. Впереди заросли поредели и дорога расширилась.