– Он точно маг, – убежденно произнес Ошитан. – Амран, может, все-таки убьем его?
Старшему компаньону уже и самому не казалась стоящей идея получить такого раба. Но и отступить уже не мог. Во-первых, было жаль использованный ошейник, теперь снять тот очень сложно: нужно резать голову и смачивать металл свежей кровью. А запах ее может привлечь духов пустыни к каравану. Недаром при казни рабов обычно душили или ломали хребты. А с места побоища старались поскорее уйти, оставив в жертву кого-нибудь из еще живых. Во-вторых, откажись он от своего решения – и это может подорвать его авторитет в глазах компаньона. Не стоит признаваться в своих ошибках, особенно если они не фатальные.
– Наоборот, это может означать, что он не маг. Маг не превратился бы в такого урода. Обычный измененный из Саалигира. Повезло ему, что только зубы изменились. М-да, возможно, на него хватило бы и обычного ошейника… И жаль, что Дибер слишком слаб как маг, не может определить, кто перед ним – маг или простой бродяга. М-да…
Ошитан на минуту задумался, сверля настороженным взглядом пленника, наконец в его взгляде промелькнуло облегчение: видимо, поверил убедительному тону своего собеседника.
– Помоги рот ему разжать, – попросил он компаньона.
Тому идея прикасаться к пленному с такими изменениями казалась неприемлемой, страшно было работорговцу.
– Да ну его… мало ли что там за язык у этой твари. Отрежешь – отрастет вновь. Или жало какое воткнется в ладонь, стоит разжать ему зубы. Неспроста же они у него такие. Его в повозку с буйными посадим. Все они там обделены богами, будет всего лишь еще один безумец, называющий себя магом, свободным человеком или кем там еще и оттого рвущийся на свободу.
Костя пришел в себя с жуткой головной болью и тошнотой. Со стоном приподнялся на руках, потом сел и коснулся макушки. Ладонь нащупала огромную, в полкулака, шишку. Сотрясение мозга точно есть, оттого и тошнит. Через все лицо протянулась полоса засохшей крови. Несколько капелек попали на глаза и намертво склеили ресницы. Косте пришлось несколько секунд тереть смоченные слюной веки, чтобы получить возможность видеть окружающее. До этого момента старался не обращать внимания на неприятные запахи и странные звуки вокруг.
«Я в «обезьяннике», – была первая мысль, когда землянин раскрыл глаза. Решетка из толстых металлических прутьев со всех сторон недвусмысленно на это намекала. Рядом на узких скамейках из потрескавшихся некрашеных досок сидели несколько человек и угрюмо смотрели на новичка. Сам Костя оказался на полу, толстые бруски которого были крест-накрест сбиты, оставляя широкие щели.