- Да, - Патайя повела плечом и прижала платье к груди, - но не такой редкий, как сегодня…
То, что этот день особый было видно по вороху одежды, которую она выпотрошила из шкафов и сундуков, по блеску ее глаз и яркому румянцу на щеках. Со странной улыбкой младшая Суро пальчиками гладит розы вышитые на ткани.
- Вечером опять будем хороводить?
Кивнула медленно.
- И к тебе опять подойдет тот статный? - спросила я.
Она подняла смущенный взгляд и улыбнулась:
- Надеюсь…
Неожиданно в комнату ворвалась Элия, менее взвинченная, но такая же громкая.
- Проснулись, быстро на завтрак!
- Доброе, - ответили мы в один голос, но с разной интонацией.
Патайя принялась разбирать учиненный кавардак, а я уткнулась головой в подушку и тихо вздохнула.
Если наша сопровождающая уже здесь, значит, хозяйка вернулась из гостей и давно крутится на кухне. Вот теперь остаться в доме действительно не получится. Мирранда Суро в девичестве, а ныне Мирра Умогор была на голову ниже и вдвое тоньше, чем ее брат Датог. Хрупкая с виду женщина недостающую суровость перебила командными нотами голоса и крайней принципиальностью во всем. Поэтому ее беспрекословно слушаются: трое сыновей, грозный муж из степных и посетители таверны, которой владеет семейство. И если она сказала, что дома в ярмарочную неделю сидеть нельзя, то в доме никто не останется. При этом оправданий в семье Умогор всего два: ты должен быть либо при смерти, либо мертв, остальное не в счет. О болезни здесь не может быть речи. Надо отдать хозяйке должное, домочадцы ее не болеют и даже мелким недомоганиям не подвергаются. Сама Мирра это объясняет постоянным употреблением варенья из черной смородины, редкой ягоды для наших краев.
Надо будет и мне прикупить пару баночек, на этом меня из размышлений нагло вырвали, точнее у меня резко забрали подушку.
- Вставай, время не ждет, а хозяйка так вообще ожидать не любит, - сообщила Элия.
- Что правда, то правда, - поддакнула довольная Патайя и мне пришлось повиноваться. Пока собиралась, они наперебой начали рассказывать о планах на сегодня.
- После завтрака идем к ратуше, там, на базарной площади будут устраиваться утренние представления.
- Рассказчики и шуты, - подхватила вторая, - еще вчера нагрянули, но перебрали пойла в «Дырявом башмаке» и смешили не столько словами, сколько собственным видом.
Дочь Датога усмехнулась:
- Моя тетя им бы так напиться не дала.
Услышав название таверны, я вздрогнула. Ох, не к добру о ней вспомнили, чует мое сердце, что мне на площадь лучше не ходить и в пещеры не соваться. Но глядя на воодушевленных спутниц, промолчала. Надо бы придумать действительно важное дело, чтобы эти гуляния пропустить.