– Да, обычно так. Однако ваш случай особенный. – Граф выдержал паузу, придавая больший вес своим словам. – Вы унаследовали их напрямую от матери.
Лицо графа расплылось перед глазами девушки, ей словно перекрыли доступ к кислороду, грудь сдавило от противостояния принятия и отрицания. Так вот что за тайну скрывала ее мать – возможно, бо́льшую, чем просто способность видеть сияние жизненных сил. К Хелен вернулась способность дышать, и она помотала головой, перебирая старые воспоминания. Использовала ли мама при ней подобные таланты? Ничего не приходило на ум. Но все сходилось, не так ли? Девушка посмотрела на ночное небо и бледный, тонкий серп луны, не в силах справиться с наплывом эмоций. Между ней и ее оклеветанной матерью действительно нащупывалась связь, о которой Хелен подозревала, которой так боялась. И что это говорило о ее собственной природе?
– Эти способности как-то связаны с позором, настигнувшим мою мать, верно? – Хелен подалась вперед. – Вы знаете, почему ее объявили предательницей? Что на самом деле произошло?
– Нет, – покачал головой лорд Карлстон. Он хотел добавить что-то еще, но передумал.
– Вы недоговариваете, и это по вам видно.
– У вас прекрасно выходит читать по лицам, – признал лорд Карлстон, но в его словах не чувствовалось похвалы.
– Да, – храбро ответила Хелен. – Что вам известно о моей матери?
– Насколько я знаю, ключ к правде скрывают всего два человека.
– Кто? – потребовала ответа девушка.
– Их имена ничего вам не дадут.
Хелен сжала медальон в защищенной перчаткой руке.
– Лорд Карлстон, – проговорила она, с трудом скрывая раздражение, – прошу, скажите мне, кто они.
– Как пожелаете. Это королева Шарлотта. – Граф поднял темную бровь.
Хелен еще сильнее разъярил тот факт, что лорд Карлстон был прав: ей не удастся добыть никакой информации из этого источника. Однако теперь она поняла, что имела в виду королева, когда прошептала ей: «Дитя, не верь всему, что говорят о твоей матери».
– И?
– Мистер Бенчли.
– Ваш наставник? Он был знаком с моей матерью?
– Она тоже была его подопечной. Но должен вас предупредить, мистер Бенчли не любит об этом вспоминать и вряд ли выразит желание помочь ее дочери.
Хелен склонила голову – не признавая поражение, а скрывая непокорность. Знатной даме не полагается прожигать джентльмена взглядом. По крайней мере, пока они стоят лицом к лицу. Если мистер Бенчли и правда, как полагает Карлстон, придет сюда, Хелен непременно спросит его о матери и будет предельно настойчива. Тут девушка вспомнила, зачем сама пришла на Темную аллею, и отбросила эти мысли.