Ранджит, легкий на помине, прервал ее мысли.
Он следил за ней, сгорая от страсти и от сложного чувства, которое изматывало его тщеславие: цель рядом, а все попытки поразить ее оборачивались неудачей.
Зита поднялась и подошла к раковине. Она включила воду и принялась промывать листья бетеля.
— Зита, — негромко окликнул ее Ранджит.
— Вы? Что вы хотите от меня? — холодным тоном спросила Зита.
— Конечно, я. Кто же еще? Мне больно видеть, — начал осторожно и как бы издалека Ранджит, — как ты страдаешь. Кто такой Рави? Обыкновенный врач, так себе, эскулапишка. Есть и получше его. Мужчины настоящие, которые подходят тебе и по рождению и по сердцу.
И тут Ранджит, приблизившись к Зите, спросил прямо, без обиняков:
— Зита, а я тебе нравлюсь?
Зита молча промывала листья. Закончив эту работу, она вновь вернулась к столику, смущенная столь бесцеремонным вопросом.
— Я люблю тебя, Зита, дорогая! — театрально воскликнул Ранджит с волнением в голосе.
И чем больше он говорил, тем сильнее в нем закипали страсть и влечение к Зите.
— Я умираю от любви, Зита, моя госпожа, богиня! Неужели ты не замечаешь этого? — после короткой паузы сказал Ранджит.
Поколебавшись несколько мгновений, Ранджит бросился к Зите, обнял ее и попытался прижать к себе ее гибкое молодое тело.
Но Зита, как дикая лань, быстрым и ловким движением освободилась от его объятий.
— Оставьте меня! Бабушка, помогите! — крикнула Зита, сама не своя.
Ранджит, прерывисто дыша, вновь бросился к Зите.
— Зита, я люблю тебя! Иди ко мне, любовь моя, — бормотал он, схватив ее за плечи.
Зита резко отпрянула от него, разорвав сари, и громко позвала на помощь.
Но Ранджит вновь заключил ее в свои объятия.
Собрав все силы, она оттолкнула его, и он, потеряв равновесие, ударился плечом о распахнутое окно.
Зазвенело стекло, разбитое вдребезги.
— Бабушка, дядя, помогите! — вся в слезах не переставала кричать Зита. Она дрожала, как пальмовый лист под дождем.
— Зита! Что с тобой? — послышался возглас Индиры. — Кто бьет стекла? Что случилось? — и кресло-каталка, как боевая колесница, ворвалось на кухню.
Влетела Каушалья, в цветном халате, с распущенными волосами. Она мгновенно оценила обстановку.
— Кто разбил стекло? — прокурорским тоном спросила Каушалья.
Вбежал Бадринатх. Он, заикаясь, только и смог выговорить:
— Что здесь происходит, Ранджит?
— Ранджит, как тебе не стыдно обижать сироту? — строго спросила Индира, сверкнув глазами сквозь стекла очков. — Ты не имеешь никакого права прикасаться к ней, — добавила она сурово.
Весь дом был на ногах.
Вбежал Пепло, а за ним — Шейла.