Лавров остановился, чуть сощурив глаза от яркого солнца, и приложил ладонь ко лбу, провожая взглядом удаляющийся «лексус». Буквально вчера он видел, как Юля выходила из точно такого же автомобиля, только белоснежного цвета. В этом она вся, даже в номерном знаке «Юлия». Свадебный подарок, вскользь пояснил потом Вова. Дмитрий не хотел признаваться самому себе, что его утраченная возлюбленная совсем не была похожа на снятую с Андреевского креста сабу. Загорелая, как и Алекс, умиротворенная, отдохнувшая. Она излучала особый свет – так испокон века выглядят счастливые влюбленные женщины. Он запретил себе об этом думать, запустив в сознание иллюзорную сладкую ложь – она вышла замуж за Анубиса исключительно по расчету. Точка.
- Мы не прощаемся, - произнес в пустоту, медленно доставая из портсигара сигарету. Пожалуй, последнюю на сегодня. Пора было возвращаться в новую жизнь и избавляться от этой вредной привычки детства. Это оказалось не столь трудно. Имидж самого спортивного политика должен привлечь большую часть электората.
Глава 18. В цепях основного инстинкта обнажается все. Даже тайна.
непроизвольно качаю головой – от ее слов на его лице написано натуральное покровительственное облегчение! Никаких мук ревности, наоборот, завуалированная умилительная насмешка!
- Юля, - моя кожа ощетинилась сотней воображаемых игл, когда он повернулся ко мне. Злость вместе с отголосками усталости решила все за меня.
- Ты бы это, не разговаривал со мной. А то кирпич башка попадет, совсем мертвый будешь. Все же, кто со мной общаются, умирают, да? Я ничего не забыла?
Да что такое? Нет, я понимаю, что после вчерашних событий этот мир прекрасен и удивителен, но чтобы мой враг номер один улыбался теплой улыбкой с каким-то скрытым восхищением?
- Прости. Я не имел никакого права говорить тебе такое.
Перевожу растерянный взгляд на Лекси. Это ты его заставила? Она хоть и выглядит довольной этой попыткой примирения, но, похоже, удивлена не меньше меня.
- Если бы я тогда знал, что он с тобой сделает… Юль, я же вроде как чувствовал, но в это оказалось трудно поверить даже мне… Поверь, я бы вообще не отпустил тебя с ним, пока не вправил мозги!
- Вова, - противная липкая испарина охватывает позвонки до самого копчика, вместе с головокружением. Все неправильно. Я, конечно, пострадала, и крепко, но такой восторг и умиление на фоне того, что твоего лучшего друга нет в живых? Я ему никто, так, увлечение ныне покойного друга, которое можно было поразить гостеприимством и увлечь светской беседой, не более. – Мне неприятно об этом говорить.