— Никаких домочадцев не будет. Будем только мы с тобой. Вдвоем!
— Все равно, давай вначале переговорим, а потом выпьем по стопке, ладно?
Coco с сожалением глянул на Зубова, качнул головой протестующе, но, увидев, какими жесткими сделались глаза у гостя, нехотя согласился.
Хозяин провел гостя в отдельную комнату — небольшую, уютную, показал пальцем на глубокое кресло, сам сел в такое же напротив. Проговорил насмешливо.
— Ну, давай, прокурор, тряси меня.
— Ни в коем разе. Разговор наш носит совершенно личный и, если хочешь, дружеский характер. — Зубов уловил в глазах хозяина недоверие, понял, о чем тот думает: ну какая может быть дружба между Генеральной прокуратурой и человеком, которого подозревают во всех смертных грехах? — Да, дружеский характер, — подтвердил Зубов. — Никто никого брать за грудки не будет — ни я тебя, ни ты меня.
— Ладно, давай весь этот словесный политес отгребем в сторону. Спрашивай прямо, чего надо?
— А ты так же прямо ответишь?
— Так же прямо и отвечу.
— Скажи, кто-нибудь из твоих людей причастен к убийству Влада?
Coco медленно покачал головой, лицо его стало расстроенным.
— Ни один человек, — сказал он. — Ни один.
— А почему информационный пресс такой огромный?
— Кому-то это выгодно, вот и выбрасывают в печать жареные факты, все время возникает что-нибудь новенькое, но, увы, — неправдивое. Кому-то очень нужно утопить меня.
— А кому, ты знаешь? Coco развел руки в стороны.
— Если бы я знал.
Зубов был опытным психологом. Он видел: Coco не врет. Может быть, не все рассказывает, но не врет.
— Скажи, пожалуйста. — Зубов поудобнее уселся в кресле. — Все-таки у тебя обзор широкий…
— Ну, не больше твоего, — не удержался от реплики Coco.
— Может быть, но смотрим мы на одни и те же предметы с разных точек, под разными углами.
— Все правильно. — Coco засмеялся. — Кесарю кесарево, слесарю слесарево.
— Что ты знаешь об убийстве Влада?
— Не больше, чем ты. Только то, что опубликовано в печати.
— Неужели нет никаких других сведений? Со стороны, так сказать, а? О которых не знаем ни мы, ни печать? А? — Лицо Зубова приняло ироническое выражение.
Coco иронию уловил, прижал одну руку к груди.
— Можешь верить, можешь не верить, но никаких других сведений нет.
Зубов отрицательно качнул головой:
— Не верю.
— Я так и думал! — огорченно произнес Coco. — Ну как мне тебя убедить?
Он все знал о своем однокашнике Зубове. Как тот все знал о нем самом и о его группировке — и количество «штыков», и кто чем замаран, и что Coco подают на завтрак, и где, на какой улице в Вене, в каком доме и в какой конкретно квартире находится сейчас его жена, и какой подарок он сделал совсем недавно своей теще.