Дело в том, что пуля, изъятая из головы потерпевшего, и гильза, найденная рядом с телом, имели характерные особенности, позволяющие ограничить круг поиска. А именно: выстрел произведен из переделанного стандартного пистолета калибра 7,65 мм, либо из переделанного газового пистолета того же калибра, или же из полностью изготовленного самодельным способом огнестрельного оружия. В связи с этим в декабре 1996 года в экспертно-криминалистические лаборатории стран СНГ и Прибалтики были направлены письма с просьбой проверить в пулегильзотеках криминальное оружие со сходными признаками для последующего сравнительного исследования. Были получены ответы из Республики Узбекистан и Украины. Ответы отрицательные: таких пуль и гильз у них нет».
Вельский понимающе качнул головой и подчеркнул ручкой несколько фраз «положительных результатов не дали», «ультимативные требования правоохранительных органов России» (невольно поморщился: дошли до ручки, что называется, начали встречаться с ворами в законе), «переделанного стандартного пистолета калибра 7,65 мм». Каждая подчеркнутая фраза — это реперная точка, пункт отсчета, информация для размышлений и, вполне возможно, ключ к разгадке убийства, все более и более входящего в разряд таинственных.
Плохо, что из Ташкента и Киева присланы отрицательные ответы, очень плохо, но как бы там ни было, пули и гильзы надо искать в «паспортных столах» других пулегильзотек.
Вельскому принесли справку о доходах Влада. Он тщательно изучил ее. Усмехнулся:
— Неплохой заработок, — задумчиво побарабанил пальцами по столу, — многим министрам и вице-премьерам такие заработки даже не снились.
Впрочем, министры с вице-премьерами брали на другом — в обиде они не оставались. Они просто не могли дать себя в обиду.
Перелистал справку еще раз, отложил ее в сторону. Ему нравилось, как работает Трибой — копает глубоко, въедливо, не увлекается поверхностными фактами, не дает увести себя в сторону… И как только эмвэдэшники отпустили его! Таких людей обычно не отпускают — лелеют их, холят, держат около себя, под крылом. А милиция Трибоя отпустила. Может, фамилия не понравилась? Вельский покосился на справку, прогнал в памяти цифры.
Конечно, противно копаться во всех этих «приходах» и «расходах», в «дебитах» и «кредитах», во всей этой цифири, от которой пахнет чем-то потным, немытым, но другого выхода нет: такова прокурорская работа.
А разве копание в разлагающихся трупах, которым приходится заниматься прокурорам-криминалистам и следователям, лучше? Нос хочется зажать от этой работы — слишком сильно воняет. И вообще вся работа правоохранительных органов — это преимущественно ковыряние в чужом белье. Все делается ради одного — ради истины.