– Да куда ему опережать? Впереди леса, трасса у нас за спиной… Куда он ломится?
– Я знаю? Да хватит тебе уже тормозить! Мы его вот-вот догоним… – Антон повернулся и двинулся дальше, по следу, уже не бегом. Я двинулся за ним.
Богато тут жили раньше. Огромные особняки, красного кирпича, не меньше трех этажей каждый, открытый сад около дома, заборы, по верху которых ещё висели на матово-белых изоляторах ржавые остатки колючей проволоки. Построено на века, у иных домов скупо просели крыши, побурел когда-то красный кирпич, да и ни единого целого стекла в окнах не осталось, но и только.
На век строили.
А живы ли сейчас хозяева всего этого великолепия? Все-таки много лет прошло… Успели ли они сбежать, решились ли вернуться потом? А если не решились, что с ними стало?
Я поневоле замедлил шаг, оглядываясь по сторонам. Кто же жил тут? Явно не простые граждане. Говорят, что резиденция Ростокина была где-то в этих краях.
– Погоди. – Антон вдруг застыл. А потом повернулся ко мне. – Вижу человеческое тело!
– Где?
Темная тень накрывала Антона со спины.
Антон начал двигаться. Он качнулся влево, одновременно разворачиваясь и наводя НТСУ на нечто атаковавшее его. Тусклая вспышка черкнула по тени, часть энергии дотянулась до стены дома, с треском испарились кирпичи…
Ярко вспыхнуло, огненный цветок расплелся над мостовой. Меня сильно толкнуло в грудь, с противным свистом прошлись осколки, бесформенные куски огня разлетелись по улице, упали повсюду чадящими пылающими блямбами.
Я перекатился назад.
Внимание!
Опасность!
– Да что же…
Вставать было не то чтобы больно. Болевых ощущений у меня теперь уже не было, все это заменилось… Не знаю, как назвать это ощущение. Механическая боль, быть может? Неправильно работает какая-то механическая или электронная мелочь, и система сигналит мозгу, что не все в порядке в подотчетных узлах. Получается нечто вроде легкой щекотки мозгов.
Вот скорее это ощущение и заменило боль человеческую, но от этого было ничуть не лучше. Это можно отключить, но разбираться, как же это сделать, уже нет времени.
Антон поднялся с колен. Встряхнулся, огляделся, разогнулся в полный рост…
Смотреть на него было страшно. Взрыв снял верхние покровы тела, черные пятна той дряни, что была в бочке, еще горели на нем, силясь за что-нибудь уцепиться, но постепенно гасли. Все, что могло сгореть, сгорело.
Я внутренне содрогнулся. Неужто и я такой же?
Антон был бы похож на человека, если бы некий безумный гений решил сделать анатомический атлас в натуральную величину из металла. Металлические мышцы оплетали корпус, стальной череп, серые человеческие глаза цепко и холодно смотрят из глубоких колодцев.