Юан завис в воздухе неподалеку от Раксата.
— Толэсса! — очнулся Айкен. — Милая, успокойся! Я не понимаю…
— А ты никогда не понимал! — В голосе женщины прозвучала горечь, перемешанная со злобой. — Ты ведь считал, что облагодетельствовал меня, не так ли, милый? Взял в семью, совершил подвиг, презрев недовольство отца! Ты меня любил, милый? Как слабое, беззащитное домашнее животное? Ты никогда не думал о своем сыне! И никогда в глубине души не считал меня достойной себя! Так что, дорогой, ты тоже не приближайся. У меня хватит сил расправиться и с тобой…
— Ах ты тварь!! — бешено заорал Валли. — Завистливая, мелкая тварь! Ну–ка, верни сюда моего брата! Я клянусь, что ты пожалеешь о том дне, когда родилась! Только посмей…
— О, нет! — Бьерек в бессилии сжал кулаки, глядя наверх. — Я не могу туда подняться! Я не могу!
— Твой сын? — Хэргал посмотрела на него. — Сакеш? У этой ненормальной?
— Она ведь увела его из зала, помнишь? Она уже тогда приготовила для себя защиту… в случае чего. Она сбросит его вниз, а Сакеш слишком мал, чтобы защититься!
— Нет! — твердо ответила Хэргал. — Этого не будет, поверь мне. Она зашла слишком далеко в своем… служении старшему сыну. Но, во имя небес, откуда у нее взялись силы?
— Она ведь побывала в запретных комнатах… — непонятно прошептал Бьерек, но Хэргал его не услышала.
Плавно взлетев, она медленно поднималась вверх, в своем черном платье похожая на какую–то хищную птицу.
Шазаль растерянно проводила ее взглядом. В голове никак не укладывался очевидный факт — Толэсса, тихая женщина с замысловатой прической на голове, мать Юана и Ломеи — собирается сбросить вниз маленького Сакеша. Неужели эта Толэсса возненавидела Шазаль до такой степени, что начала лгать и убивать? Только потому, что ее старший сын родился на несколько месяцев позже, чем Шазаль, и на всю жизнь был обречен быть вторым?
Девушка повернулась к Бьереку, поскольку рядом больше никого не осталось.
— Вот так, девочка… — проговорил тот в ответ на обескураженный взгляд Шазаль. — Иногда я проклинаю тот день, когда вошел в эту семью. Ты поняла, в чем дело?
— Нет. Я здесь тоже новенькая.
— Ну, ты–то привыкнешь. В тебе их кровь. А вот Толэсса… Я думаю, что она так хотела быть похожей на мужа, что это превратилось в навязчивую идею. А замок ей подыграл, — он выдохнул какую–то тираду, и девушка, даже не зная языка, поняла, что он страшно ругается. — Сейчас я все бы отдал, чтобы получить крылья.
— Захоти, — шепотом произнесла девушка.
— Не могу, понимаешь? Не могу желать того, что не дано мне природой. Не могу перебороть себя, даже ради малыша!