— Так почему она не поедет в чертовую больницу?
Они не ответили, просто вошли в коттедж… а из соседнего точно такого же коттеджа вышел Гэри МакАдамс, сел в свой полноприводный грузовик и с ревом двинулся вниз по холму по дороге для персонала.
— Какого черта здесь происходит? — спросил Макс видно не к кому конкретно не обращаясь.
Он обернулся на открытую дверь своего коттеджа и подумал… что, ему не стоит оставаться. Единственное ему необходимо забрать бумажник и ключи, которые лежали на столешнице в маленькой кухне. Под этой крышей его не удерживало ничего, поэтому у него не было причин задерживаться хоть на минуту дольше, несмотря на то, что его сестра выглядела так, будто побывала в автокатастрофе.
Он не хотел возвращаться в Чарлмонт, и теперь, когда Лэйн знал его секрет, Макс считал, что выполнил свою работу: кто-то еще в семье знал правду, и, черт возьми, Лэйн имел репутацию самого милого, черт побери, и разумного из их семьи. Так что, несомненно, он выберет правильное время и подыщет правильные слова… и снимет Макса с этого крючка.
Это был самый лучший вариант.
Да, самый лучший. Все складывалось прекрасно.
Выругавшись Макс направился назад в коттедж, прямиком мимо комнаты, в которой его сестра рухнула на диван, а Самюэль Ти. склонился над ней, прижимая к голове полотенце.
Он взял ключи и бумажник. Ах, да, кожаную куртку и байкерсы. Где они были?
— Ты уезжаешь, — процедил Самюэль. — Серьезно. Ты вот так сейчас уедешь?
— Похоже, ты позаботишься обо всем. Кроме того, меня ждут в одном месте.
— Твою сестру чуть только что не убили.
— Ну, она же все еще дышит, не так ли?
Прежде чем он схлестнулся бы с Самюэлем Ти., Макс прошел в маленькую кухню, схватил куртку и поднял байкерсы, стоящие позади стула…
— Я могу потерять свою медицинскую лицензию.
Макс прикрыл глаза, потому что он слишком хорошо знал этот женский голос. Может ему показалось. Да, должно быть показалось. Он не хотел видеть эту женщину ни за какие…
Он обернулся.
Ну, черт побери. Танеша Найс, дочь проповедника, стояла в дверном проеме в белом пальто и хирургическом костюме, который совершенно не скрывал ее совершенные изгибы, на ее лице не было ни грамма косметики, стрижка была простой, такой же, как он и запомнил, и ее красота по-прежнему привлекала внимание, как и всегда.
— О…. привет, Максвелл, — сказала она, заметив его.
Но она тут же перешла к делу, сосредоточившись на Джин.
— Что, черт возьми, с тобой случилось?
«Давай, выдвигайся, — сам себе сказал Макс. — Продолжай действовать по плану, который ты разработал, чтобы уехать из Истерли, как можно дальше от всех людей, которые с ним связаны».