Все шло хорошо, лишь бы ей не попасть на преграду в виде корня или пня.
Боже, если учесть, как сегодня вечером развивались события, они вообще могли иметь труп.
Она прибавила еще тяги. И еще.
Ничего. Колеса буксовали в сырой земле, выкапывая траншею.
«Прибавь газу», — сказала она себе. И она прибавила. И стала двигать не совсем легко. И еще прибавила газ…
Тщательно контролируя ройс, она начала его раскачивать…
Ладно, со стороны это казалось смешным.
Неповоротливый ройс, тяжелый как глыба роллс…
И она почувствовала, что он должен сдвинуться, словно она смотрела на него сверху-вниз… и он сдвинулся вперед-назад, она сдвинулась вместе с машиной.
— Пошла! — закричал Лейн.
«Пока нет еще», — пробормотала она.
«Пожалуйста, — подумала Лиззи. — Ну, давай же, продвинемся вперед».
Она повторила все сначала, Лейн внимательно наблюдал за ней, свет от фар озарял улыбку у него на лице. В отличие от большинства парней, которые раздраженным тоном что-то бы ей вещали, он был явно впечатлен, и когда она, наконец, вытянула «Фантом» по этим колдобинам, махину на асфальтированную дорогу, он захлопал в ладоши, подходя к ней.
Иииииииииии, именно в этот момент появились копы.
Во второй раз за день поднявшись на холм Истерли, Самюэль Ти. стал анализировать свои действия. Он вдруг стал адвокатом, представляющим самого себя в суде и совершившего всю эту глупость. Но он не собирался не перед кем высказывать свои аргументы, потому что знал аргументы с обеих сторон просто наизусть.
Остановившись перед главным входом особняка, он схватил маленький пакет с лекарствами и вошел в главные двери. Двигаясь по черно-белому мраморному полу, вверх по лестнице на второй этаж.
Он не стал стучаться в дверь спальни Джин. Просто вошел и нахмурился, увидев ее на кровати.
— Ты не пошла в душ? — спросил он, закрывая за собой дверь.
Она не ответила, и он испугался. Снова. Но нет, она дышала, поэтому была жива.
Но он не мог поверить, что эта избалованная, щепетильная к чистоте женщина лежала на белом одеяле в своем грязном, испачканном кровью, платье. Очевидно, что все ее принципы и правила в данный момент шли побоку.
Оставив пакет с лекарствами и рецепт у нее на тумбочке, он зашел в ванную и наполнил стакан с монограммой водой. Вернувшись назад в спальню, он поставил стакан, открыл пакет и прочитал все названия лекарств, сверяя их с рецептом.
Потом сел на самый край кровати.
Она не двигалась.
И знаете, в данную минуту прямо здесь и сейчас, он склонен был закончить свои меры противостояния к ней, основываясь на своей пагубной привычке, касательно Джин. Несмотря на свои лучшие намерения не иметь с ней больше никаких дел, он сумел снова влюбиться в нее, стоило ей только посмотреть на него глазами, наполненными слезами, будучи вся в крови, и сказать, что она сожалеет об Амелии. Он, как идиот, был готов ей простить самое худшее предательство, которое совершали по отношению к нему. На долю секунды, когда их глаза встретились, она извинилась… это было так, словно она готова была начать все с чистого листа вместе с ним.