Самюэль Ти. сел на другой конец дивана и перебросил одну ногу на другую. Он не мог оторвать от нее глаз, хотя и знал… догадывался… что с ней стал настоящим наркоманом, который в очередной раз решил «завязать», но опять сдался. Ее вид в одежде высокой моды, едкие подколки были для него своего родом крэком и иглой, свернутой стодолларовой купюрой, чтобы нюхнуть.
А она обнаженная и он сверху над ней?
Это был его неразбавленный, чистый наркотик.
Боже, когда он узнал, что она собиралась выйти замуж за Ричарда Пфорда, и потом, когда она, действительно, вышла, каково ему было? Он был так на нее зол, он поклялся оттрахать множество женщин во всех тех местах, где они когда-то были вместе с Джин.
Это было и будет продолжаться, как реальный путеводитель оргазмов, по крайней мере, таким образом, он найдет себе занятие на ближайшие шесть месяцев или год.
И он по-прежнему намеревался завершить этот маршрут, если учесть, что добровольцев было хоть отбавляй. Но увидев ее на кладбище, она пробила брешь в его фасаде силы и намерений держаться от нее на расстоянии.
Да, потому что таблички на могилах и статуи святых, кресты показались ему очень даже сексуальными, когда рядом с ними находилась Джин.
И Джин, как и всегда было, могла быть где угодно, носить что угодно, но она все равно бы раскачала его мир. А как же его план мести? Как же его идея вычеркнуть ее за счет других женщин? Дело в том, что ни одна женщина и рядом не была похожа на Джин.
Это напоминало, словно вы хотели сравнить остатки филе миньон с бургер Кингом.
— Где твой муж? — Он услышал свой голос.
— Ты уже спрашивал меня об этом. — Она сделала еще глоток, ее губы задержались на краю бокала. — И я уже отвечала тебе — он работает. Ты опять хочешь быть моим защитником от него? Добровольно готов встретится с опасностью, чтобы меня спасти?
Жесткие, обидные слова. Но в ее глазах он увидел боль, несмотря на то, что она попыталась ее скрыть.
Господи, ему захотелось убить этого сукиного сына.
— Ну? — напомнила она.
Джин приподняла бровь так, как делала раньше и спросила его именно тем тоном, каким спрашивала раньше, он отчетливо осознал, что они оба окунулись в те воспоминания какими когда-то были. Во все то, чего сейчас уже не было, потому что ей не хватало сил противостоять ему, и он тоже теперь не испытывал склонность вступать с ней в бой, словно находясь на арене.
— Я всегда приеду, если ты позвонишь. — Он допил свой бурбон и поднялся на ноги. Вернувшись к бару, он налил себе вторую порцию. Порция по своему объему больше напоминала вторую и третью. — Ты это знаешь.