Она начала плакать, и он не знал, что делать. И кроме того, за два с лишним года, пока они были, если можно так выразиться, вместе, он не мог даже вспомнить проявлению с ее стороны настолько настоящих, открытых чувств, настолько реальных, как сейчас.
— Я умру? — спросила она.
Где, черт возьми, был этот чертов доктор?
— Нет, конечно, нет.
— Обещаешь? Что я не умру и с ребенком тоже будет все в порядке?
Страх в ее глазах и ее голос открыли ему ее настоящую, ее сущность, и она уже не казалась ему врагом… и он почему-то вспомнил, как увидел ее впервые на той вечеринке в саду. Он пошел туда только потому, что там была выпивка, и он всегда чувствовал себя не алкоголиком с бурбоном в руке в два часа дня, когда вокруг была куча людей, предпочитающих выпить в это время.
Его внимание привлекло солнце, сияющее в волосах этой блондинки.
И он даже не мог подумать, что когда-нибудь сможет оказаться с ней в подобной ситуации.
— Ты не умрешь.
Молча она не отводила от него взгляд, несмотря на то, что ее тело выгибалось так или этак. Кто мог сказать, любила ли она когда-нибудь его или больше любила его отца. Возможно все это был определенный план искательницы богатого мужа, который реализовался не совсем так, как ей бы хотелось, да, она совершила ужасную вещь, прервав предыдущую беременность. Но, по мере того, как ее боль продолжала нарастать, мучения, которые она испытывала, превалировали над ее прошлыми проступками.
Лейн протянул руку и смахнул слезу с ее покрытой пятнами от туши щеки. Сейчас ее макияж размазался, оставив черные разводы под глазами.
— Мне очень жаль, — хрипло произнес он.
Шанталь отвернулась и содрогнулась.
— Это моя вина.
Открылись стеклянные двери и вошла молодая женщина во всем белом.
— Привет, вы вместе. Как дела?
«Глупый вопрос, — подумал он. — А вы как думаете?»
Лейн опустил руку Шанталь и вытер ладони о колени.
— Ей больно, вы можете ей помочь?
— Как же мой ребенок? — растерянно спросила Шанталь. — Где мой ребенок?
Лечащий врач подошла к постели и положила руку на плечо Шанталь.
— Мне очень жаль, но…
— Нооооо…, — Шанталь отрицательно стала трясти головой на тонкой подушке. — Нет, нет, нет…
— … мы не обнаружили его сердцебиения. Боюсь, что у вас случился выкидыш.
Шанталь начала рыдать, а врач еще что-то говорила о том, что нужно будет предпринять, Лэйн пытался вслушаться в ее слова.
Потом она сказала, что все напишет в заключении, пометив, что нужно сделать дальше.
Когда она удалилась, Лэйн достал телефон. Когда он переехал на Манхэттен (вернее, сбежал из Чарлмонта, кому как больше нравится) он не стал удалять все контакты из Кентукки из списка в телефоне.