— Почему баклан? — изумился дракон.
— Ну, это на воровском жаргоне неопытный вор.
— Так вот почему ты все время говоришь, как разбойница, — осуждающе протянул Иррандо. — Не пристало деве так выражаться, тем более… — «Такой красивой» он не договорил, потому что внезапно почувствовал смущение. Оно было глупым донельзя, и потому дракон нахмурился. Буркнул: — Не пристало, и все. Даже если у тебя отец из воровского клана.
— Слушай, я и не пристаю, давай не будем ссориться, — сказала Аня. — А отец у меня полицейский. Полковник. Он воров как раз ловит, понял? И даже не думай ничего плохого про папу моего говорить! Он у меня знаешь какой? Сильный, добрый, справедливый и взяток не берет. Вот.
— За взятки голову усекают. У нас никто не берет, — важно заявил дракон.
— А он не потому. Все берут, а он нет, — гордо ответила Аня. — Потому что честный. И у вас взяток не берут, зато людей похищают. Меня, например!
— Угу.
Перестав ее слушать, Иррандо прошел в гостиную и аккуратно взял губами с блюда моргуаву. Зажмурился от прохладного удовольствия. И еще одну съел, и еще. Хорошо! Ради такого он был готов простить даже вчерашнее нападение. Частично… Когда дракон обернулся на Аню, она стояла все так же в проходе и задумчиво наматывала на палец прядь.
— А чего я такого разбойничьего говорю? — неожиданно тихо спросила она.
Иррандо важно уселся на ложе со спинкой и сказал:
— Всякие йуху, майгад и много чего такого, чего не подобает юной деве произносить. Ясное дело, что слова ругательные.
Аня рассмеялась:
— Так это не разбойничье. Это молодежное! У нас все так говорят, кто моего возраста. — Она хитро прищурилась. — А тебе самому сколько лет? Кажется, что не старик, хотя я, знаешь ли, навскидку по-драконьи не понимаю.
— Я молод, но опытен, — с апломбом заявил Иррандо. — В моем возрасте не каждый получает золотой талисман за боевые заслуги.
— И скромность вперед тебя родилась, — хмыкнула Аня. — Так, а лет-то тебе сколько? Мне девятнадцать.
— Не может быть! — с удивлением воззрился на нее дракон. — Ты не похожа на маленькую девочку! Не обманывай меня, ты вполне половозрелая дева, готовая к заму…
— Ну вот, еще ты меня замуж выдай. Сговорились все! — насупилась Аня и подняла вверх палец. — Если кто спрашивать будет, так и скажи. Я. Не. Собираюсь. Замуж. Рано мне. Я еще пожить хочу.
— Сколько? — напряженно спросил Иррандо.
— Хотя бы лет пять. В нашем летосчислении, то есть двенадцать месяцев в году по двадцать четыре часа в сутки. Вот через пять лет приходите, поговорим. И не так, как на этот раз: вжух, и нате вам!