— Нет, — упрямо мотнул головой Иррандо. — Не понимаю. Отчего-то для тебя я в теле дракона — одна личность, а в теле человека — другая. Аня, но это я. Все это я. Один! И, если ты останешься, я смогу больше… быть человеком. Намного. Как раньше.
У меня в голове все смешалось и загудело. Показалось, что он припирает меня к стенке. Стало трудно дышать. Потому что я… я просто ему не верила… не получалось поверить. И слов подобрать не удавалось, чтоб не обидеть и не разрушить нашу дружбу, не спугнуть то теплое, доброе чувство в моей груди, которое трепетало как живое. Что же сказать, чтобы остаться сейчас, но потом уйти?..
К счастью, с площади донеслось:
— А где милорд? Леди Анна? — И все принялись выкрикивать наши имена, словно мы потерялись. Впрочем, мы и правда заблудились в нашем разговоре, зашли в тупик, из которого спастись можно было только бегством.
— Надо идти, — попробовала я ему улыбнуться. — Твой народ желает тебя чествовать. Ты это заслужил!
— Мы заслужили, — глухо отозвался он, закрыл глаза и тут же взял себя в руки: — Пойдем. Ты права, народ нельзя заставлять ждать. Сегодня праздник. Мы хотели отметить с тобой, так надо веселиться. Все остальное потом.
И дракон решительно пошел обратно к замку. Я побежала вслед за ним. Как он прекрасен… не внешностью, а чем-то другим, чего и не выразить словами… Но вместо восхищения нахлынуло предчувствие потери и горечь сожаления. Я сглотнула и поняла: мне не хотелось его терять!
Вокруг бушевало веселье, все скандировали и плясали, снова и снова подносили цветы и корзины с подарками ему и Ане, пели в честь победителей Маркатарра песни и произносили торжественные речи. Но Иррандо не мог радоваться, как бы он ни старался. Действо вокруг превращалось в бурный, хаотический водоворот красок, и среди этой пестроты дракон выделял лишь одну стройную фигуру в синем платье — Аню. Видел только одно: как она двигается, как разговаривает с другими, как поднимает вдруг глаза и смотрит на него. Очень быстро, мельком. И будто смущается, отводит взгляд, чтобы снова кого-то поблагодарить, кому-то улыбнуться… Не ему…
Аня намеренно держалась подальше после их разговора. Стоило Иррандо приблизиться, она одаривала его улыбкой, говорила что-то незначительное и будто случайно позволяла себя увлечь хороводу, или отходила к повозке с угощениями, или принимала очередного малыша из рук матери, просящей леди Анну благословить. Как же чудесно Аня смотрелась с ребенком на руках! И как захотелось вдруг Иррандо, чтобы это был его сын! Их сын!
Иррандо винил себя в том, что только что испортил и то малое, что грело душу. И вообще все испортил с первой секунды их знакомства. Не было для него пира грустнее, но дракон не показывал виду — он не имел права портить Ане хотя бы этот праздник. И своему народу тоже. Возможно, это единственные люди Дриэрры, с которыми, став вечным изгнанником, он будет общаться всю оставшуюся жизнь, если Аня уйдет через три месяца… Нет, уже раньше…