— И еще кое-что, — продолжаю я. — Скотч — это виски, изготовленный в Шотландии и три года выдержанный в дубовых бочках.
Она приподнимает бровь.
— Закрой глаза.
— Не смеши меня. Немного скотча не погасит ту нужду, которую я испытываю.
— Чем раньше ты начнешь сотрудничать, тем раньше...
— Прекрасно, — она закрывает глаза, и вежливая улыбка появляется на ее лице. — Счастлив?
— На данный момент, да, — я подношу бокал к ее носу, — вдохни, — она подчиняется, делая глубокий вдох, вдыхая резкий специфический запах, — хорошо. Открой глаза.
Она подчиняется, моргает, явно задаваясь вопросом, в какую игру мы играем.
— Скотч — мужской напиток. Его вкус — вкус примитивной мужественности, наполненной сложными, кусающими ароматами, богатым карамельным цветом. Даже ценник говорит об искушенности и доминировании.
— Понятно, — говорит она, ее ответ звучит скорее как выдох, чем реальные слова.
— Скотч — это напиток, который смакуют. Наслаждаться им нужно медленно. Как и первым разом с новой сабой. Важно быть осторожным и двигаться медленно. Много выпить — это как выстрел, чертов позор для столь изысканного удовольствия.
Ее глаза смотрят на меня, и в них появляется понимание. Я в этом участвую не ради быстрого траха. Мы сделаем это, исследуем то, что происходит между нами, но это будет контролироваться, и это произойдет, когда и как я скажу.
— Открой для меня свой рот, — я подношу бокал к ее губам и позволяю ей сделать маленький глоток, зная, что дымчатые ароматы обжигают ее язык, когда она проглатывает жидкость.
Все, что я делаю, суть того, кем я являюсь сейчас. Все это из-за сдержанности. Я не знаю, почему для меня так важно, чтобы она это поняла. Просто это данность. Я не тот беззаботный, наполненный надеждой парень двадцати лет, которого она помнит. То, как я веду свой бизнес, как разделяю сцены с моими сабами. Это все сделка. Цель. Желание. Совпадение.
— Риз? — она отводит взгляд, пальцами играя с подолом своего платья самым отвлекающим образом.
— Да?
— Могу я у тебя кое-что спросить?
— Конечно, можешь.
— Ты будешь... ты…
— Выкладывай, дорогая.
— Ты спишь с кем-нибудь еще?
Расправив плечи, я ставлю бокал скотча на низкий столик перед нами.
— Не понимаю, каким образом это касается тебя, — мой тон груб, и я сразу же об этом жалею. Ненавижу то, что все мои реакции на нее неизменно заставляют меня чувствовать себя так, будто я сделал что-то неправильно.
Мое грубое рычание походит на пощечину. Она опускает голову и сжимает ладони на коленях.
— Ну, я просто хотела сказать, что я ни с кем не сплю, и я чиста. Я обследовалась после того, как узнала, что Тони мне изменяет.