— А что насчет Мейси? — Оливер фальшиво улыбается и скрещивает руки на груди.
Я массирую виски, устав от того, что он не дает мне покоя по этому поводу.
— А что насчет нее?
— Ты серьезно не собираешься ничего делать, а будешь лишь притворяться, что не любишь ее, да?
Опять колющая боль вспыхивает и гаснет у меня в груди.
— Переходи к чертовой сути дела, — рявкаю я.
— Ты должен рассказать Хейлу, что к ней чувствуешь.
— Иди лучше позаботься о наших гостях, Оливер, — я снова смотрю на экран ноутбука и продолжаю работу, игнорируя его, пока не вижу краем глаза, что он уходит. Пронырливый ублюдок. Если бы только он не был прав.
***
— А где сегодня вечером Бриэль? — спрашиваю я Хейла, любуясь видом на центр города, который открывается из окна их новой квартиры на тридцатом этаже. Внизу мерцают огни города, а вдалеке поблескивают темные воды озера Мичиган. В этом со вкусом обставленном пространстве чувствуется стиль их обоих.
— Вообще-то она пошла куда-то с моей сестрой. «Время девушек» или что-то в этом роде.
— Хм.
— У тебя что-то на уме, мужик? — Хейл встает рядом со мной у окон во всю стену, расположенных в гостиной, и передает мне напиток.
Я делаю большой глоток, чтобы набраться смелости, и жидкость обжигает мне горло, когда я ее проглатываю. Я встречаюсь с ним взглядом.
— Я приехал сюда сегодня вечером, чтобы все между нами прояснить. Я знаю, что ты не хотел, чтобы я околачивался рядом с Мейси, но сначала я пришел к тебе, если ты помнишь. Не пригласить меня на вечеринку в честь твоей помолвки было чертовски хреново.
Хейл тяжело вздыхает.
— Знаю, я очень дерьмово себя из-за этого чувствую. Твой подарок был очень щедрым. Еще раз спасибо.
— Дело не в подарке. Мне нужно знать, что между нами все хорошо.
— Пойдем, сядем, — Хейл направляется к кожаному дивану, а я сажусь в кресло напротив. Как только мы устраиваемся, он издает глубокий вздох. — Мейси — единственная семья, которая у меня есть. Меня изменила смерть наших родителей, из-за этого я быстро вырос и повзрослел. Я не был готов ко многому. И хотя я не был достаточно взрослым, чтобы стать законным опекуном Мейси, именно им я был в своей голове. Она была моей ответственностью. Ее образование, ее благополучие, с кем она зависала — все это стало моей ответственностью. Тогда она проводила большую часть времени со мной или с тобой, и я никогда о ней не беспокоился. Я знал, что ты будешь за ней присматривать, как за своей собственной сестрой.
Я внутренне съеживаюсь. Я никогда и близко не видел в Мейси свою сестру. Нет, мои намерения были гораздо более греховными, чем он думает. Чувствуя себя хуже, чем когда-либо, я снова сосредотачиваюсь на словах Хейла.