А ничего не дает. Двух одинаковых крыльев я не видела, у каждого человека индивидуальная форма, цвет, рисунок и состояние. Форма может быть разнообразной. От классической, как у птиц, бабочек или каких-либо других летающих существ, до таких как рисуют у ангелов. А также любой мыслимой или немыслимой формы – круглые, квадратные, треугольниками, в виде цветка, подушки, книжки, да чего угодно. Такого насмотрелась, что даже и не удивляюсь уже.
А еще крылья могут быть в разном состоянии. Одни бодренько торчат, развеваются, хлопают. Другие помятые, поломанные, травмированные, с подпалинами, проплешинами, дырками, устало висят или бездушно болтаются.
Те наши посетители, что приходили за лекарствами для себя носили травмированные крылья. Это может быть как-то связано?
Честно, мне уже это все надело. От этих способностей вопросов больше, чем ответов. Напрягаю зрение, пытаюсь сосредоточится на работе, внимательно консультирую покупателей.
И тут в аптеку входит Кира. Здасьте вам, пожалуйста! Я еще не успела соскучится. За последние пару дней я ее вижу чаще, чем своих подруг. Я понимаю, конечно, что у меня рыльце в пуху. И чувство вины по отношению к Кире у меня есть. Именно оно заставляет меня вежливо с ней общаться, а не посылать далеко в лес.
– Где Вадим? – Тихо спрашивает Кира.
Чувствую, сейчас опять скандал будет. Смотрю на Валю, которая стоит за кассой и показываю ей жестом, что выйду на улицу на пять минут. Валя показывает “окей”, и я под белы рученьки вывожу эту надоедливую женщину из аптеки.
На пятачке за аптекой можно и поорать, если че. Внешний вид Киры мне не нравится. Она очень бледная, но это уже не аристократическая, а болезненная бледность. Без малейшего макияжа, кажется, даже не причесана, одежда помятая и несвежая, а та самая, в которой она ко мне приходила в пятницу с утра. Безумный растерянный взгляд, бескровные губы, заплаканные глаза. Вот как выглядят те женщины, мужья которых очень весело проводили когда-то время со мной. Как не бывает бывших алкоголиков, так не бывает, наверное, и бывших любовниц. Нет, меня не тянет погулять с чужим мужем. Мне очень стыдно, что когда-то я считала такое поведение нормальным, раз я его люблю, то мне можно делать все, что хочется. А кто там плачет в ночи по этому мужчине, мне не важно.
– Где Вадим? – Опять повторяет Кира.
– Вот, бля буду, знать не знаю, где он. Я не знаю! Я тебе уже говорила, что не видела его очень давно, мы не общаемся. Что ты ходишь столько ко мне? Хватит уже унижаться. Что происходит?
– Его не было дома с четверга. Мы поругались, и он ушел. Я думала, что к тебе. По телефону он сказал, что все мне объяснит, а сам говорить толком ничего не хочет, кричит или бросает трубку. А теперь вообще на сутки отключен телефон. – Кира на взводе, ее трясет.