– Хорошая пичужка, – промурлыкал генерал на ухо и поцеловал меня в шею, щекочуще и жарко.
По коже пробежали мурашки, я выдохнула и жалобно захныкала, когда услышала шорох взметнувшихся юбок и ощутила, как пальцы терзают шнуровку на платье.
– Что вы… собираетесь сделать? – прошептала я, вся дрожа от неясного предчувствия.
– Я собираюсь доставить удовольствие своей законной жене, – выдохнул мне в шею генерал и накрыл ладонью высвобожденную из выреза грудь.
Платье на мне вспыхнуло, гобелены вспыхнули, комната завертелась в пьянящем водовороте. Жаркие ладони ласкали умело и медленно. Голова кружилась, томительно и сладко пульсировало в животе.
– Пожалуйста… не надо, – вслух просила я, а тело плавилось от сладости и умоляло: «Пожалуйста, еще…»
Я закусила губу, едва сдерживая стон, когда рука генерала скользнула под юбки.
– Вы так прекрасны, моя пичужка, – шепнул он. – Прекрасны и… невинны.
Я мгновенно вспыхнула и откинулась на его плечо, млея от возбуждения и постыдной ласки. Мои бедра трепетали, перед глазами расходилось жаркое марево, жар тек по венам, вспенивая кровь.
– Нет-нет, моя дорогая, – задыхаясь от страсти, шептал генерал. – Еще слишком рано… еще не время… я не хочу так быстро…
Из моего горла вырывались всхлипы, я бредила, тая в ощущениях, и чувствовала, что это произойдет сейчас, вот-вот… Горячая дрожь, прокатившаяся по телу, оборвалась вдруг ослепляющей вспышкой. Я закричала, растворяясь в сладостной пульсации, теряясь во времени и пространстве, и очнулась на полу, дрожащая от невообразимого томления.
– Прелестно, – сквозь обложившую уши вату донесся насмешливый голос генерала. – Вы страстная особа, Мэрион. Вижу, вам понравилось.
Я снова всхлипнула и стиснула зубы. Генерал холодно улыбнулся и повернулся спиной, скрывая свое возбуждение.
– Но за все приходится платить, – бросил он через плечо. – За вашу глупую выходку вы останетесь без обеда. И без ужина, разумеется. А за доставленное удовольствие – о, не сомневайтесь, пичужка! Мне понравилось не меньше вашего! – я снизойду до ваших просьб и не только прикажу привезти сюда вашу горничную, но и дарую еще один день жизни. Не благодарите.
Я подняла мокрое лицо, откинула со лба налипшие волосы и процедила:
– И не… собираюсь. Если вы смогли получить… мое тело, не значит, что вы властны над моим сердцем. Я не полюблю вас. Никогда. Никогда!
Генерал полоснул по мне огненным взглядом, сверкнувшим в глубине темных очков, и я замерла, но он промолчал. Отпихнув сапогом баррикады, герцог фон Мейердорф вышел из комнаты, оставив меня раскрасневшейся и опустошенной.