Зеленый велосипед на зеленой лужайке (Румарчук) - страница 98
Так вот почему Оля вчера так вяло волочила свой складной стульчик. Она уже заболевала.
«Вот к чему приводит непослушание», — заключила моя бабушка и бросила на меня красноречивый взгляд.
Но я подумала, что дело тут совсем не в этом, а в чем-то другом, запутанном и сложном. И это «что-то» заключается в том, что Оле положено быть послушной, на роду написано, что ли, и потому она поплатилась за своеволие. А я бы, наоборот, поплатилась за послушание.
Но, разумеется, я не стала делиться этими размышлениями с бабушкой. Она все равно не поняла бы меня. А когда моя бабушка чего-нибудь не понимает, она считает, что над ней издеваются.
После этого случая у меня начисто пропал интерес к круговой лапте. Слава победителя номер один больше не прельщала меня. Под разными предлогами я уклонялась от игры. Команды несколько раз собирались без меня, но игра проходила вяло, безазартно… А вскоре и вовсе все распалось.
…Когда я вспоминаю то лето и озираю всю мою жизнь, я не перестаю удивляться, почему никогда больше я не была ни ловкой, ни смелой, ни гибкой, ни сильной… Куда девались меткость моей руки, безошибочность броска, гибкость и ловкость, с которой я увертывалась от мяча?
Выходит, я могла бы стать знаменитой гимнасткой, прославленной баскетболисткой, чемпионкой мира по метанию копья…
Но я не стала ни той, ни другой, ни третьей.
Выходит, если бы Динка не сыграла со мной такой злой шутки и тем самым не отбила охоты к лаврам чемпиона, я бы сейчас, победно и снисходительно помахивая ручкой, спускалась по трапу самолета, прибывшего из Рима или Стокгольма, и великодушно принимала букеты под щелканье нацеленных на меня фотоаппаратов.
Но тогда бы я не писала эти строки.
Света
Если бы такого имени не существовало, я бы сама придумала его для нее — такая она была ясная: вся из света, его искорок, пылинок, колыханий и переливов. В сущности, она была еще маленькая, лет двенадцати, не больше. Да и мне примерно столько же.
Они снимали дачу на нашей улице. И он тоже. И еще Ира, младше нас всех, лет восьми, резкая и капризная. Все они были знакомы еще по городу. Их отцы вместе служили на какой-то важной службе, ездили по делам за границу. А Ирин отец был над всеми начальником.
Мы познакомились у Светы. Я зашла за ней — собирались вместе в кино, а она сказала:
— Подождем, а? Сейчас Игорь зайдет.
— А что, он тоже пойдет с нами? — спросила я недовольно.
— Пускай, ладно? — попросила Света и сунула мне в руки тарелку с клубникой.
Не успела я отправить в рот клубничину, как вошел юноша, высокий-высокий, с открытым, чуть насмешливым лицом. Я только потом узнала, что ему всего четырнадцать. Это он только ростом так вымахал.