Но упоминания и даже рецензии вряд ли могут обратить внимание широкого читателя на молодого автора. Нужно нечто большее. Как говаривал Виссарион Белинский: «Шум, конечно, не всегда одно и то же с славою, но без шуму нет славы». А в начале 60-х, когда входил в литературу Шукшин, шум в ней стоял неимоверный, и усилить его новым именем становилось всё сложнее. Тем более, как это ни странно сегодня кажется, новому писателю с «сибирской темой». Но листая газеты, видишь, что о Сибири тогда писали необычайно много – десятки и десятки рассказов и очерков о стройках, природе, сибирских деревнях; десятки рецензий и аннотаций на книги с практически одинаковыми названиями – «Сибирь», «Люди Сибири», «Сибиряки», «Сибирские повести»… Да, обратить внимание на автора маленькой книжки с «сибирскими рассказами» было тогда непросто.
Я не знаю, каковы были эстетические, идеологические взгляды сотрудника отдела критики «Литературной России» Генриха Митина, но он (достаточно молодой в то время человек), судя по всему, был в газете штатным полемистом – не раз на протяжении 60-х именно с его подачи возникали горячие споры. А это дело, устраивать дискуссии, – непростое.
Большинство критиков так устроены, что выражают своё суждение о том или ином произведении как истину. Они правы: сомневаясь, не стоит судить. А вот задача сотрудников литературной периодики – побудить критиков к спору. Сколько бы мы ни ухмылялись над древним афоризмом «в споре рождается истина», всё же он верен хотя бы в том, что благодаря спорам, полемикам литература движется дальше.
С давних пор русская литература делилась на условных славянофилов и условных западников, новаторов и традиционалистов, и между ними шёл спор. Из XVIII века в XIX-й, из XIX-го в ХХ-й… Этим спором и обновлялась литература. Страшно стало, когда в середине 90-х он оборвался. Условные славянофилы зажили в своём кругу, условные западники – в своём. Перестали обращать друг на друга внимания. Ведь даже в брани есть опасность невольного признания. Когда-то, к примеру, Фаддей Булгарин ругнулся на сторонников Белинского: «Натуральная школа», – и возник под этим названием целый период русской литературы; решила оскорбить Проханова Алла Латынина «соловьём генштаба», а получилась наиточнейшая, без всякого негатива, характеристика Александра Андреевича… В итоге оба лагеря предпочли брани незамечание.
К счастью для литературы, полемики, споры, дискуссии возобновились в начале 00-х. А сейчас, в начале 10-х, редкий номер большинства толстых журналов, «Литературной газеты», «Литературной России» обходится без них.