Эх, было время – сотни тысяч людей, сидя на диванах и стульях в своих советских квартирах, читали «Архипелаг ГУЛАГ» в «Новом мире» и в виде книги, изданной тем же «Новым миром» и были уверены, что больше такого не повторится. Не будут хватать, сажать за слова, за мысли, мучить, бить, издеваться, искать запрещённые бумажки… С тех пор «Архипелаг…» переиздавался десятки и десятки раз, фрагменты его, я слыхал, введены в школьную программу, а тюрьмы по-прежнему переполнены, людей хватают, бьют, сажают, список запрещённых сочинений растёт и растёт…
Сажают не только убийц и воров, но и тех, кто сказал не то, не выполнил приказ представителя органов правопорядка, вышел туда, куда не согласовали… Да и сидящих вообще неизвестно за что немало, может, и не меньше, чем в те времена, о которых повествуется в книге Солженицына, с которым Путин сравнил Манделу.
Но вот, странное дело, вдова Солженицына и продолжательница его дела сидит на режимно-культурном мероприятии рядом с президентом, при котором наши тюрьмы переполнены, зоны забиты, почти каждый активный оппозиционер ходит под уголовной статьёй. Сидит и, хоть и сдержанно, но улыбается главе довольно строгого режима, кивает его словам, а потом заявляет журналистам, что тех, кто не принял приглашения прийти и послушать слова президента, значит, не волнуют проблемы в стране…
Многие из отбывших срок потом говорят, что годы за решёткой не прошли даром. Большинство вспоминают, что очень много читали. «На воле никогда бы столько не прочитал!»
Но и чтение, похоже, уходит в прошлое. Точнее, наши тюремщики возвращаются ко временам «Архипелага…», когда книга в камере или бараке была преступлением.
Вот что я почерпнул недавно в газете «Известия»:
«…Согласно новой редакции Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, подготовленной Минюстом совместно с ФСИН, под официальный запрет на получение, хранение и распространение заключёнными попала литература, пропагандирующая войну, революции и разжигание национальной и религиозной вражды.
– В последнее время случаи возникновения экстремизма и радикализма во ФСИН участились, а поскольку перевоспитание заключённых – одна из главнейших задач системы, то искоренение массовых прецедентов данного явления ставится также во главу угла, – пояснил «Известиям» зампред Общественного совета при ГУ МВД РФ по городу Москве Антон Цветков.
Вместе с тем собеседник «Известий» отметил, что стоит выработать чёткие алгоритмы, по которым книга будет определена в категорию опасных. Однако он не исключил, что можно пожертвовать некоторыми безопасными, но сомнительными изданиями в пользу пресечения распространения экстремистских.