-Ты его хорошо понимаешь? - озабоченно спросил я, помня, как первое время мучился, общаясь с Бакланом и Сектантом.
-Понимаю - развеял мои опасения вохеец - Он очень хорошо по-нашему говорит. Как наши высокорожденные - последнее произнесено было с той непередаваемой смесью зависти и презрения, какой иные граждане в прежней моей жизни произносили слово "буржуй".
-Это как? - уточнил я.
В ответ Баклан неопределённо промычал что-то насчёт высокорожденных, у которых хватает времени и денег, чтобы учиться письму и искусству красиво говорить. Так точно, классовая ненависть во всей красе. А попавший в наши руки гусь залётный не прост: коль балакает как образованный человек, да ещё на чужом для него вохейском.
-Ты спросил, что он среди Тех, Кто Ходит Между Деревнями И Меняет Разные Вещи, делал? - пришлось напомнить горе-переводчику.
-Да - сказал Итуру - Он... - здесь Баклан в затруднении остановился.
-Что, он? - я уже начал терять терпение.
Вохеец продолжал молчать, готовый чуть ли расплакаться.
-Этого слова нет в нашем языке? - кажется, догадался я.
-Да - с видимым облегчением сказал вохеец.
-Тогда опиши подробно, чем занимается наш гость - пришёл я ему на помощь.
Тут я заметил, что тузтец внимательно наблюдает за нами, глядя снизу вверх, и даже прислушивается к разговору, и, кажется, ухмыляется, видя затруднения допрашивающих. Непорядок.
"Гоку" - повернулся я к разведчику-текокцу и указал на пленного - "Мне не нравится, что этот чужак скалит зубы. Объясни ему, что улыбаться он будет только, когда ему разрешат". Тот подскочил к Тагору и, схватив его за плечо, прорычал что-то насчёт отрезания гениталий и скармливания их свиньям. Ухмылка сползла у тузтца с лица. Вот так-то оно лучше.
-Он воин - начал Баклан (употребив для обозначения воинской профессии "регой") - Типулу-таки одного острова, не Тузта, а другого, воевал с Вохе. У него было мало своих воинов, поэтому он позвал регоев с других островов, чтобы они помогли ему победить вохейцев. За это тот типулу-таки пообещал им долю в добыче. Была большая битва. Дождь назад. Тагор тогда был ранен и попал в плен к вохейцам.
Здесь Итуру вновь замолчал, подыскивая походящие слова.
-На наших островах с пленными поступают не так, как здесь на Пеу. У вас их или убивают, или отпускают в обмен на какие-то вещи. А у нас пленного, если друзья или сородичи за него не могут дать выкуп, заставляют работать те, кто пленил его. Или продают другим людям - Баклан употребил вместо "продают" "меняют на ракушки, за которыми приезжают на Пеу".
Ага, значит наша добыча - толи наёмник, продающий свой меч любому, кто платит, толи солдат тузтского царя, которого тот в числе многих ссудил союзнику. Столь тонкую подробность из пересказа Итуру понять было сложно. Так что передо мной гусь не только залётный, но ещё, возможно, и "дикий". Попал в плен, стал рабом. Купец, торгующий с жителями Пеу, купил его - в общем-то, опытный боец лишним не будет. Вот только как торговец собирается контролировать головореза?