От края рва с темнеющими на дне телами меня увели Вахаку с Длинным. Обратно к выделяющемуся овалу рыхлой коричневатой земли я подошёл с уже сухими красными глазами. Единственное, что пришло на ум - опять же летовское "Про дурачка". Севшим голосом я выводил: "Светило солнышко и ночью и днём. Не бывает атеистов в окопах под огнём..." Под это песенное сопровождение мои "макаки" и закончили погребальный обряд, натыкав в землю частокол тонких древесных стволов, и развесив на них амулеты и обереги - последнюю дань своим товарищам. Я снял с шеи и повесил на ветку с полуободранными листьями малюсенькую модель медного ножика - первый выплавленный мною металлический предмет.
Зрители окончившегося действия расходились уже в полной темноте, притихшие и задумчивые. Разговоры и слухи пойдут потом - как всегда преувеличенные. Подвергнутые же сегодняшнему обряду остались рядом с братской могилой. Лица их выражали сложную гамму чувств. Особенно у неожиданно зачисленных в "пану макаки": и у сунийцев Раноре, и у бонко Тилуя, и у моих бывших земляков из Бон-Хо, и у сонаев Кано. Похоже, требуются комментарии со стороны "пану олени" относительно ближайшего будущего.
"Друзья мои" - начал я - "То, что все вы теперь принадлежите к одному братству, вовсе не означает необходимости везде и всегда держаться всем "пану макаки" вместе. Пока нечестивый Кивамуй Братоубийца жив, мы будем сражаться против его приспешников. Но после победы, когда Солнцеликая и Духами Хранимая тэми Раминаганива займёт трон, пути наши разойдутся: одни останутся возле нашей правительницы, другие вернутся в родные селения, чтобы там способствовать величию и процветанию Пеу и следить, чтобы вожди и сильные мужи хранили верность потомству Пилапи. Главное: где бы не находился каждый из "пану макаки", он должен помнить о крови, что связала нас всех, и об обязанностях перед своими товарищами и Солнцеликой и Духами Хранимой".
Ночью долго не мог уснуть, хоть и успел здорово вымотаться за последние два дня, насыщенных столькими событиями. Я лежал, укрывшись мягкой циновкой, слушал храп "макак" и пробивающиеся сквозь него звуки тропической природы. Наконец, усталость взяла своё, и удалось провалиться в тяжёлый сон, наполненный тревогой и смутными образами.
Проснувшись почти в полдень, первым делом увидел Гоку, охраняющего покой "пану олени". Судя по всему, мои подчинённые решили, что Сонаваралинга имеет право на заслуженный отдых после столь мощного вчерашнего колдовства, и меня никто не решался беспокоить.
Резким движением встав с ложа, я по быстрому привёл себя в порядок и перекусил, после чего прошёлся по нашей стоянке. "Макаки" занимались своими делами, готовясь к дальнейшим боям и походам: некоторое количество умельцев возилось с обувью и снаряжением; Вахаку, Длинный и Кано с Тилуем по новой распределяли бойцов по подразделениям с учётом убыли состава - сопровождалось всё это спорами, переходя иногда в ругань со стороны недовольных; Тагор в компании с Сектантом и под неизменной охраной пары бойцов разбирал доставшиеся нам луки - судя по его умиротворённому и одухотворённому лицу, оружие было настоящей любовью этого вояки.