никаких сомнений в том, кто я. Ты мне действительно нравишься, но я здесь не для того чтобы
обратиться в веру.
Ветер свистит за окном на улице – так близко у окна прохладно – а внутри, он изучает
меня, без эмоций.
– Не думаю, что ты хочешь присоединиться, – его лицо розовеет. От холода. От холода.
Это не из– за тебя, Таннер. – Я и не думал, что из– за этого ты… – он качает головой. – Не
беспокойся. Я не стану пытаться уговорить тебя вступать в церковь. Только не после того, о чем
ты поделился со мной.
Мой голос непривычно робкий:
– Ты же не расскажешь никому?
– Конечно, нет, – его мгновенный ответ. Он пристально вглядывается в пол, работая
челюстью над чем– то нечитаемым для меня. Наконец, он копается в своем кармане. – Я…вот.
Почти импульсивно он вручает мне небольшой клочок бумаги. Он теплый, как будто был
зажат в его руке.
Я раскатываю его, уставившись на десять цифр внутри. Номер его телефона.
Он, должно быть, написал его заранее, возможно, до того, как ушел из дома, пихнув его в
свой карман, чтобы принести мне.
Понимает ли он, что это сравни вручить мне гранату? Я могу разорвать все этим, и в
частности его телефон. Я очень много пишу смс– ок, но господи – то, что у меня возникает
желание отслеживать его движения, когда он в классе, кажется одержимостью дьявола. Понимать,
что я могу дотянуться до него в любое время – пытка.
– Я не… – он начинает, а затем смотрит мимо меня. – Ты можешь позвонить мне или
написать. По любому поводу. Когда угодно. Чтобы встретиться и обсудить твой аутлайн, если
тебе потребуется.
В груди болезненно сжимается.
– Да, конечно, – зажмуриваюсь. Такое ощущение, что он вот– вот сорвется, и от
необходимости ответных слов все мои внутренности сжимаются. – Спасибо.
Он встает.
– Не за что. В любое время.
– Себастиан?
– Да?
Наши взгляды встречаются, и я не могу поверить в то, что собираюсь сказать:
– Я определенно хочу встретиться снова.
Его щеки вспыхивают цветом. Он правильно перевел это в своей голове? И что я сам
сказал? Он знает, что мне нравятся парни, поэтому должен понимать, что я говорю не только о
книге. Себастиан изучает мое лицо, порхая ото лба, к моему рту, подбородку, к моим глазам, и
снова к губам, перед тем как совсем отвести взгляд.
– Мне, наверное, пора.
Я – клубок колючей проволоки; какофония голосов, выкрикивающих в моей голове
инструкции.
Поясни, что ты имел ввиду только учебу!