— Ты это нарочно? – спросила она, когда наскребла достаточно сил.
— Предлагаешь говорить им, что дра’морку замучил Голод и, если срочно не дать ей крови, она рехнется и разорвет кому-то глотку?
Резонно, ничего не скажешь. Вот только грязных сплетен теперь не избежать. А он еще и подлил масла в огонь, прижавшись губами к ее уху и шепнув:
— А теперь достань ключ у меня из внутреннего кармана пиджака и постарайся сделать так, чтобы никто при этом не подумал, будто тебя ведут на плаху. Достала? Молодец. А теперь сделай последнее усилие – схватись за меня покрепче.
Она схватилась – и даже достаточно надежно сцепила пальцы на его шее, но они все равно наделали шума. Стоящие неподалеку эльхи активно и без стеснения фотографировали их на телефоны, одна даже прокричала что-то в духе: «Кто-то поймал дра’морскую тухлятину», в ответ на что ее подруги наспех выкрикнули какую-то похабную кричалку.
— У вас тут тоже тотализатор? – шепотом спросила Марори, пока эрэлим возился с замком.
— Какой в задницу тотализатор? – Он ногой толкнул дверь, прошел в спальню, уложил свою ношу на постель, затем вернулся к двери и дважды провернул ключ в замке. – Шея или рука?
— Что?
— Значит шея.
Он присел рядом с ней, подхватил Марори под подмышку и неловко наклонился к самому ее лицу.
— Мне не удобно. Воротник.
— Проклятье с тобой. – Марроу сбросил пиджак, расстегнул несколько верхних пуговиц и нервно предложил ей поторапливаться.
В другое время Марори ни за что бы не приняла его помощь, которую, несмотря на все благие намерения эрэлима, все равно воспринимала, как подачку. Но сейчас даже его неподходящая кровь сулил пусть недолгое, но облегчение.
Когда она прокусила кожу эрэлима, тот слабо дернулся, недовольно заворчал, но не отодвинулся. Конечно, по сравнению с амброзией в венах Нотхильдиса, это было все равно, что быстрый перекус фастфудом, но уже после третьего глотка Марори почувствовала значительное облегчение. В голове прояснилось, мир из серо-белого снова наполнился красками.
«Еще немного, один глоток… или два…», - уговаривала себе Марори, когда поняла, что выпила достаточно, чтобы «ожить». Но с каждым новым глотком выполнить это обещание становилось все труднее. И с каждой новой порцией эрэлим будто проникал внутрь нее самой: стал до невозможности теплым, податливым, мягким, словно только что вынутая из печи сдоба, которая так и просится, чтобы ее съели всю до последней крошки. И, что было куда важнее, Марроу и не думал сопротивляться. Он просто сидел рядом и обнимал ее за талию, притягивая все ближе и ближе, и…