— Только не говорите мне, что опять собрались работать! Да вы просто убьете себя, если будете столько вкалывать, мой бедный друг! Какой у нас сегодня день? — простонала она и, подняв голову с подушки, вцепилась мне в руку.
— Среда, Эжени, сегодня у нас среда, а я всегда работаю по средам, как, впрочем, и в другие дни недели, — ответил я, как отвечал каждое утро, охотно позволяя этому теплому, ласковому телу прильнуть ко мне.
— Ах да, верно, вы же всегда работаете по средам, но успокойте меня, скажите, что это идиотство не будет продолжаться всю жизнь!
— К сожалению, будет, моя дорогая. Вам, наверно, неизвестно, что многие люди зарабатывают таким образом свой хлеб насущный! — ответил я, пытаясь разгладить кончиком пальца ее мрачно нахмуренные брови.
— Тогда объясните мне, почему наш маленький сосед с нижнего этажа никогда не работает по средам? — спросила она, улегшись на меня сверху и пронзая пытливым взглядом.
— Потому что он еще ребенок, дорогая моя, а дети не работают по средам![17]
— Ах, лучше бы я вышла замуж за ребенка, чем за своего дедушку, тогда моя жизнь была бы куда веселей, по крайней мере по средам, — печально промолвила она и перекатилась на бок.
— Да, согласен, но это плохо, очень плохо. И вдобавок запрещено законом и моралью.
— Может быть, но дети хотя бы развлекаются по средам, а я должна ждать вас и умирать со скуки! И, кстати, почему господин со второго этажа тоже никогда не работает? Я каждый день вижу его в полдень, когда возвращаюсь из бакалеи, а он выносит мусор. Тащит мешок на помойку, а у самого глаза опухшие, волосы всклокоченные! И вечно он ходит в спортивных штанах, хотя со спортом наверняка не в ладах — жирный и толстый как боров. Только не уверяйте меня, что он тоже ребенок, иначе я подумаю, что вы считаете меня идиоткой!
— О нет, тут совсем иная ситуация, просто этот господин со второго этажа — безработный. И я полагаю, что он тоже с удовольствием взялся бы работать по средам.
— Бедная я, несчастная, угораздило же меня выйти за недотепу, который работает по средам! — скорбно воскликнула она, закрыв глаза руками, чтобы избавить себя от зрелища этой ужасной действительности.
— Если вы хотите чем-нибудь занять себя, у меня есть кое-какие соображения…
— Ах, да знаю я ваши мерзкие соображения: вы намерены заставить меня работать! Но ведь я вам уже говорила, что однажды сделала такую попытку. Как сейчас помню — это было в четверг утром.
— Да-да, я тоже, как сейчас, помню: вы устроились на работу к флористу и были уволены за то, что отказывались брать деньги за букеты!