И снова заговорил самый молодой член группы.
– Я презираю лжецов, – в его голосе звучала злость. – Убить кого-то проще, чем взять живым, – он посмотрел на товарищей.
– У нас есть люди, которые могли бы такое устроить, – ответила Юкико. – Но это принесет только личное удовлетворение и не приблизит нас к нашей цели, каковой является остановка «Завета». Такие влиятельные корпорации, как «Вейланд-Ютани», не прекращают деятельности, даже если умирает их президент. Работа компании продолжится, подчиняясь собственной инерции. Если с Хидео Ютани случится что-то прискорбное, я могу представить, как монстр вроде «Вейланд-Ютани» назначает день его похорон на тот же день, в который «Завет» уходит в путь, – она говорила с очевидным отвращением. – Потому что это сыграет им на руку, улучшит репутацию и вызовет симпатию. Его смерть просто добавит к проекту мученика – и памятник.
Молодой мужчина выглядел пристыженным.
– Я снимаю свое предложение. Есть ли другие?
– Учитывая резкое усиление мер безопасности в «Вейланд-Ютани», – сказал барон, – вряд ли у нас остается возможность похитить кого-либо важного из семьи или самой компании. Хотя у нас длинные руки, наши ресурсы ограничены. Отправка «Завета» согласно расписанию состоится всего лишь через несколько недель, и у нас заканчивается время.
– Тогда что вы предлагаете? – самый юный член совета посмотрел на старшего коллегу.
Барон непринужденно взял бокал с бренди и взмахнул свободной рукой.
– С величайшим сожалением должен сказать, что у меня нет никаких идей.
– Мы не можем опустить руки, – щеки Павла дрожали вместе с его голосом. – Мы не можем не следовать словам пророка, – он пристально уставился на товарищей. – Мы все знаем, как это отразится на будущем человечества.
– Я с радостью отдам жизнь нашему делу, – торжественно заявила пожилая женщина, – но пустые жесты не по мне. Самосожжение на Лестерской площади принесет широкую огласку, но ничем нам не поможет.
Разговор продолжился. Они предлагали идеи, обсуждали их и отбрасывали. Ощущение безысходности росло. Спустя час и участники, и их идеи выдохлись. И в этот момент старшая из двух входивших в совет женщин прокашлялась, давая знак, что хочет высказаться.
– Неважно, какой мы выберем путь. Учитывая, сколько остается времени, у нас будет только один шанс исполнить задуманное. Следовательно, мы должны преуспеть. Какой бы вариант мы ни выбрали, он должен быть финальным, неотразимым и безотказным.
Юкико поклонилась – хотя, возможно, это был просто вежливый кивок.
– Ты нарушаешь молчание только в том случае, если хочешь сообщить что-то важное, Миллисент. Прошу, скажи, что ты нашла вариант, которого никто еще не предлагал.