«Тейзер"? Я убежала от насилия и больше его не хочу. Даже в целях собственной защиты я не уверена, что могу причинить кому-то боль. Как можно променять свою жизнь на чужую? Не то, чтобы «Тейзер» мог убить кого-то.
По крайней мере, я так думаю.
— Осторожно, — говорит он, накрывая своей рукой мою.
Может быть, он видел, как мои пальцы расслабляются, почти уронив «Тейзер». Я замираю от ощущения, которое он мне дарит, от его тепла. От мягкости. Это раздражает почти так же, как видеть его, выходящего из тени.
— Вот так, — говорит он. — Это предохранительный механизм. Сейчас он включен. Когда захочешь воспользоваться им, переверни, а затем нажми здесь. — Его пальцы манипулируют моими, пока он показывает мне, как пользоваться шокером. Гипотетически. Хорошо, что его рука обхватывает мою, потому что моя дрожит. Я могла бы случайно ударить шокером себя, что было бы на самом деле очень болезненно.
— Будет больно, — произношу я, а звучит, как вопрос. Хотя я знаю ответ.
— Эта штука может обездвижить человека, — говорит Кип, отпуская руку. — Достаточно надолго, чтобы ты убралась подальше.
Я провожу пальцем по гладкому металлическому корпусу. Он все еще теплый от его прикосновения.
— Он может навредить?
Кип слабо улыбается.
— О, это будет чертовски больно. Неважно, насколько огромен человек, он свалится. Но если ты имеешь в виду долгосрочные травмы, нет. Ты очень беспокоишься об этой гипотетической жертве. Парень причинит тебе боль, если ты не воспользуешься шокером. Почему тебя заботит, что с ним будет?
— Просто заботит.
Кип изучает меня.
— Если кто-то потревожит тебя, не задумывайся.
Я окидываю Кипа взглядом, представляя, как шокер подействует на него. Это кажется невозможным, но не важно. Всего лишь мысль о том, что он купил эту вещь для меня, заставляет меня чувствовать себя сильнее.
— Значит, я могу использовать это на тебе?
— Зависит от ситуации, — говорит он. — Я тебя беспокою?
В нем есть определенный шарм, когда он надевает облегающую темную футболку и черную кожаную куртку. На нем джинсы, черные, как шерсть пантеры. Но это маскировка, так же, как и высоченные каблуки и бюстгальтер, которые я использую на сцене. Это яркий вид сексуальности, предназначенный для отвлечения.
Под этой улыбкой и этими мышцами скрывается разум, которого я должна опасаться. Бдительность. Он точно знает, что сказать, чтобы пробраться мне под кожу. Точно знает, что, дав мне это маленькое оружие, он заставит меня сдаться.
— Нет. — Глаза покалывает, словно булавками. Я быстро моргаю. — Спасибо.
Вместо ответа — всего лишь легко пожимает одним плечом.