Затем я смотрю на Кенди и понимаю, что она поймала меня на том, как я оцениваю его. Я краснею, хоть мне и кажется, что это херня. Мужчины могут глазеть на нас всю ночь, а я не могу рассмотреть прекрасное мужское тело?
Он кивает Кенди, его голос хриплый спросонья.
— Доброе утро.
Она фыркает.
— Заполучил себе бесплатный трах, не так ли?
— Я бы не так выразился, — говорит он, хотя, кажется, не удивлен ее резким словам.
— Могу поспорить.
— У тебя проблемы со мной?
— Несколько, на самом деле. — Она ухмыляется. — Я знаю, кто ты.
Ее слова врезаются в мою кожу, словно острые льдинки. Она знает что-то о Кипе, чего я не знаю. Но, может, она не врет. Выражение его лица совершенно пустое, лишенное эмоций, и я знаю, что это правда.
— Молодец, — говорит он, точно так же, без эмоций.
Взгляд Кенди скользит по мне, глаза слишком невинны, чтобы быть реальными.
— Она знает, что ты связан кровно?
— О чем ты говоришь? — спрашиваю я. С кем связан кровно?
— Почему бы тебе не просветить ее? — говорит она Кипу. Затем бросает сигарету и возвращается в клуб своей сценической походкой, виляя бедрами.
Я обращаюсь к Кипу.
— Расскажи мне.
Он качает головой. Его глаза темные, такие же неподвижные, как кирпичная стена позади меня.
— Нечего говорить. Мой брат — придурок. Обзавелся репутацией в этих краях.
— Как и ты, по-видимому?
Это заставляет его улыбнуться. Но я знаю, что это не вся история. Он, определенно, что-то скрывает. Кенди знает, что он связан с каким-то придурком, но почему она думает, что меня будет это заботить? Это убеждает меня в том факте, что я многого не знаю о Кипе. Ровно столько же, сколько не знаю о его брате. Я даже не знаю его фамилии.
Он делает то, что заставляет мои внутренности сжаться. Тянется за спину — за пистолетом? Может быть, он попытается вернуть его мне снова. Но я не могу его принять. Или за кошельком? За деньгами? И не только из-за колкости Кенди. Однажды он сказал мне, что всегда будет платить за эту привилегию. Он обещал мне это. Это была его черта на песке, но я стираю ее.
Я знаю, что так станет еще запутаннее.
— Нет, — говорю я. — Не надо.
Он наклоняет голову набок.
— Что не надо?
— Не превращай это в дешевку.
* * *
Все покрыто туманом и мраком. Не так, как на сцене, на ней слишком светло. Ослепляет меня. Между деревьями так темно. Я едва могу разглядеть тропу впереди меня. Следую по ней, надеясь вскоре найти открытое пространство. Безопасное место, чтобы отдохнуть. Но деревья надвигаются все ближе и ближе с обеих сторон, пока я едва могу вздохнуть. Сквозь темную стену джунглей я вижу, как моргают зеленые глаза. Затем слышу шипение змеи.