– Я даже не понимаю, чего он от меня хочет, – обиженно всхлипнула девушка, нарушая тишину. – Я же всё правильно рассчитала, несколько раз перепроверила…
– Татьяна, ты не волнуйся, сейчас мы сами быстренько всё поправим, – поспешно успокоили её коллеги, в отличие от неё прекрасно уяснившие суть проблемы.
– Ты ни в чём не виновата, – добавил я. – Просто он такой человек. Работа нервная.
– А если он меня уволит? – ныла Танечка. – Как я тогда за универ заплачу?!.. Родители машину купили в кредит, когда узнали, что я пошла работать. Им теперь не до моей учёбы. Только и делают, что на дачу гоняют. Ну и правильно, дочка уже взрослая, должна сама себя обеспечивать. А я… я… никогда ничего не делаю нормально!..
– Чепуха. Просто документ специфический, – вставила главбух. – Ничего страшного, мы скоро тебя научим.
Слушая, как её активно, со всех сторон жалеют, девушка ещё сильнее раскисла. Продолжая сидеть на полу, она закрыла лицо руками и расплакалась навзрыд. Две другие бухгалтерши с надеждой взглянули на меня. Интересно, чем они думали, когда давали новой сотруднице – честной студентке, к тому же – подобное тёмное поручение? Как всегда: сами наворотили дел, а Максу отдуваться.
Казалось, выбора у меня не было. Разговор в любом случае отменился, а нескончаемый поток слёз нужно было как-то унять. Вздохнув, я крепко обнял Танечку и зашептал ей на ухо:
– Успокойся, милая, это не стоит твоих слёз. Не уволит он тебя, вот увидишь. Просто попытался так мотивировать. Да даже если уволит – я оплачу обучение, не переживай об этом. Всё будет хорошо. Я же рядом…
Она притихла, только изредка всхлипывала, а я, гладя её по голове, мысленно аплодировал Алексу. Какой замечательный спектакль он только что разыграл, а всё ради того, чтобы отговорить меня уходить от Танечки. Ну конечно, кто же бросит такую милую и беззащитную девочку в беде. Лично я точно не смогу.
– Макс, я тебя люблю, – пискнула она, прижимаясь ко мне.
«Ненавижу Коршунова!» – почти одновременно прозвучало в моей черепной коробке.
А ответить ей вслух я, кажется, позабыл.
В директорскую приёмную я вломился без стука и приглашения. Мои руки просили драки, стиснутые зубы скрежетали, красная пелена застилала глаза. Я готовился больно проучить товарища за бестактное вторжение в мою личную жизнь – ничего другого, кроме как устроить ему мордобой, мне попросту не оставалось.
– Александр Константинович попросил его не беспокоить! – поспешно предупредила Ксюша, едва увидев меня.
– Всё нормально, – ответил я, ставя коробку с разноцветными пончиками на её стол. Мой голос подрагивал от плохо скрываемой злобы. – Он меня ждёт. А это вам с Машей к чаю, угощайтесь.