— Я могу убить тебя, слышишь?! — прорычал он.
Капелька крови показалась из-под острия, ему вдруг стало тошно от ее больших невидящих зрачков, и он отошел. Она не принадлежала ему, напрасно он тешил себя надеждой. Она ничто — мертвое тело. Он подумал о Ма и Доке. Это они виноваты, превратив прекрасную картинку в безжизненный манекен.
Бормоча, он пошел в гостиную, включил телевизор. Через несколько секунд Ловкач уже внимательно смотрел на экран, где обнимались мужчина и женщина.
В это время внизу в холле появился среди гостей невысокий крепкий мужчина в плохо на нем сидящем вечернем костюме.
Эдди, который находился в гардеробной, подозрительно оглядел его, подумав, что незнакомец смахивает на переодетого фараона.
Подойдя к швейцару-вышибале, из бывших боксеров, он спросил:
— Что за птица? Выглядит, как ищейка.
— Он бывал у нас и раньше, — ответил тот. — Его привел сюда мистер Уильямс и предупредил, чтобы я впускал его, когда он придет.
Хотя Гарри Уильямс был одним из самых богатых клиентов, Эдди решил все же доложить Ма.
Ма сидела в кабинете, как всегда зарывшись в бумагах.
— Что такое? — недовольно сказала она. — Я занята.
— Пришел один тип, очень смахивает на легавого. Записался как Джон Доил. Мак говорит, что он бывал и раньше, как гость Гарри Уильямса.
— Предупреди ребят. Почему ты лезешь с этим ко мне? Что за проклятая беспомощность! Смотрите, чтобы он не сунул нос в игральную и наверх.
Эдди поспешил обратно. Войдя в ресторан, он услышал, как объявили первый номер вечернего представления. Доил сидел в одиночестве за дальним столиком. Флинн куда-то исчез, и Эдди решил последить за незнакомцем, внушающим ему недоверие.
— Итак, ребята, — обратился к публике ведущий программы, — вот номер, которого вы ждали с нетерпением. Итак, с нами снова Анна Борг и ее знаменитый, полный страсти танец! Поприветствуем ее!
Эдди довольно ухмыльнулся. Не зря он потратил на нее время, даже Ма признавала, что номер Анны лучший в программе.
Она стояла в золотом парчовом платье, обтягивающем фигуру, спереди застегивавшемся на длинную «молнию». Оркестр заиграл популярную «Я не могу не любить тебя», и низкий, сильный голос Анны заворожил присутствующих.
Двигаясь под музыку, она медленно расстегивала длинную «молнию», и вдруг сбросила с себя платье, оставшись в белом бикини. Продолжая петь, хотя теперь никто не слушал песню, все жадно смотрели на ее полуобнаженное тело. Она сбросила оставшуюся одежду, обошла столики, раздавая воздушные поцелуи, закончила номер и исчезла. Свет снова зажегся.
Эдди взглянул на столик, за которым сидел Доил, и вздрогнул — там никого не было.