– Во время прежних рейсов – пожалуй. А сейчас речь идет о том, чтобы выйти из планетолета, двигающегося ускоренно.
– Мм… – Юрковский закусил губу, соображая.
– Представляете себе, что произойдет с вами, если вы сорветесь? – продолжал Ермаков.
– «Хиус» улетает прочь, а ты попадаешь чуть ли не в фокус, где взрывается плазма, – сказал Дауге.
Быков решительно шагнул вперед.
– Анатолий Борисович, позвольте мне, – проговорил он. – «Мальчик» – мое хозяйство, и я за него отвечаю.
– Статья восемнадцатая «Инструкции межпланетного пилота»: «Воспрещается во время рейса выпускать пассажиров за борт корабля», – быстро процитировал Юрковский.
– Так. Таков закон, – кивнул Дауге.
– Я не пассажир! – возразил Быков, негодующе оглядываясь на него.
– Нет, ты пассажир. И я тоже. Все, кроме пилотов… и командира, конечно, – пассажиры.
– Одну минуту, – сказал Ермаков. – Алексей Петрович, я действительно не имею права выпустить вас наружу. Практики, опыта не хватает… Мало того, если бы даже и имел, то все равно не выпустил бы: в случае несчастья никто не сможет заменить вас на «Мальчике».
– И риск лишиться такого повара… – лицемерно вздохнул Юрковский.
Быков холодно взглянул на «пижона», но не ответил и снова уставился на Ермакова.
– Фотореактор мы выключим, так что риска тут никакого не будет, – продолжал тот. (Лицо Юрковского вытянулось.) – Что же касается ответственности, то здесь на корабле за все – и за команду, и за груз – отвечаю я. Так что дело не в этом. Спицын сейчас на вахте, Крутиков собирается отдыхать. Впрочем, Михаила Антоновича тоже вряд ли стоит посылать. Он слишком… грузен для такого дела.
– Кгхм, – произнес Крутиков, заливаясь краской.
– Значит, я? – с улыбкой сказал «пижон».
– Вы тоже пассажир, – проворчал Быков.
– Владимир Сергеевич действительно прошел специальную школу и напрактиковался во время перелетов, – заключил Ермаков. – Итак, я или Владимир Сергеевич…
– Статья шестнадцатая, – сейчас же сказал Дауге. – «Командиру корабля запрещается выходить за борт во время рейса».
– Так, таков закон! – воскликнул со смехом Юрковский и вышел.
Быков угрюмо опустил голову и отошел в сторону.
– Не огорчайся, Алексей! – Дауге хлопнул его по плечу. – Ведь здесь, мой друг, не только и не столько смелость нужна, сколько сноровка.
– Не велика хитрость.
– Ну хорошо. А о вакуум-скафандре ты имеешь представление?
– О чем?
– О вакуум-скафандре. О костюме для работы в безвоздушном пространстве.
– А разве в спецкостюме нельзя?
– Что ты, Алексей! Тебя в нем так раздует, что ты не сможешь пошевелить ни рукой, ни ногой. Ты видел раздутый спецкостюм в кабинете Краюхина?