Когда пошли в центр Пустоши, где расположились всевозможные лавки и магазинчики, Влад взял меня за руку. Наверняка из вежливости, чтобы поддержать, если зацеплюсь на неровной дороге. Но моя… то есть, Марьяшина ладошка так уютно поместилась в его ладони, и вверх по руке заскользило приятное тепло. Улыбка возникла на губах сама собой. Ведьминская душа предвкушала запланированную пакость, не иначе.
У двери первой же лавки с травами я неловко подвернула ногу, а ведьмак, конечно, поддержал. Нас вся улица видела!
Набравшись храбрости, я подалась ближе и слова благодарности прошептала почти на ухо. Потом отыскала в себе немного наглости и коснулась губами щеки.
Ну, все, дело сделано, можно бежать по делам!
– В семь возле таверны «Бледная поганка», идет? – и не дожидаясь ответа, попробовала унестись прочь, но рука ведьмака в последний момент успела обхватить мою талию.
Что еще?!
Надеюсь, по иллюзии не слишком заметно, что я сгораю со стыда?
Я и парней‑то еще не целовала, не то что взрослого мужчину. Пусть даже в щеку. Но чего не сделаешь ради хорошей пакости!
– Сделай ты это в собственном облике, мне было бы намного приятнее, – серьезно сказал ведьмак.
Хватка разжалась, и Влад зашагал к постоялому двору. А я некоторое время так и стояла, глядя ему вслед.
У ворот меня дожидалась Леся. Поправив на плече сумку с покупками, я заспешила к ней.
– Как у тебя дела? Как проклятие? Не беспокоит?
Девушка выглядела не как обычно. Платье было другое, новое, щеки разрумянились, взгляд так и норовил стыдливо убежать в сторону, и только пальчики привычно комкали подол.
Нет нужды раскладывать карты, чтобы понять, что у нее что‑то произошло.
У нее или у них с Милославом?
– Это же ты, да? – пряча глаза, неуверенно спросила Проклятущая.
Иллюзию я давно развеяла, еще в каком‑то из магазинчиков. Зашла в комнатку якобы юбку примерить – и все лишнее убрала. Студенты должны были как раз из леса вернуться и получить полагающиеся им пару часов отдыха, а столкнуться с настоящей Марьяной мне не хотелось. По этой де причине домой опять шла длинной дорогой.
– В смысле? – памятуя, что у Леси нет причин сомневаться в личности стоящей перед ней особы, я удивилась.
– Ну, с отцом, – не в силах скрыть неловкость и будто боясь, что я рассержусь, пояснила она. – Он ногу сломал, теперь две недели с постели не встанет…
В груди холодком проскользнуло беспокойство.
– Тебе хоть не влетело? – я пытливо глянула на Лесю.
Девушка потрясла головой, а потом подняла на меня взгляд и задорно улыбнулась. Всего на миг, но при ее характере и условиях, в которых приходится жить, это уже немало.