— Почему? — не понял Данилюк.
— А мне тут нравится. Место как раз для меня.
— А что делать тому, для кого это место… не совсем подходит?
— Да просто уйти, — пожал плечами киргиз. — Видишь, где тут на схеме Лимбо? Если пойдешь сюда, к центру, вернешься в мир живых. В Тень. А если вот сюда, вбок — тогда в мир мертвых.
— А если я пойду в другую сторону? — провел пальцем Данилюк. — От центра?
— Попадешь в другой мир живых.
— А их что, несколько?
— Говорят, бесконечное множество. Слышал о параллельных мирах?
— Слышал, конечно… И что, отсюда в них можно попасть?
— Можно. Из Лимбо куда угодно можно.
— Так может… мне тогда туда лучше? — задумался Данилюк.
— Если хочешь. Дело твое.
— Но я ведь там не оживу, верно? — уточнил на всякий случай Данилюк.
— Нет, конечно, с чего бы вдруг? Останешься точно таким же призраком, только уже в чужом мире. Я все-таки советую в мир мертвых. Там нашему брату комфортнее.
— Хорошо, в мир мертвых, так в мир мертвых, — согласился Данилюк. — Куда мне… идти? Я же правильно понимаю, что просто пешком я никуда не дойду?
— Можно и пешком, но это может не получиться. Тут опыт нужен. Ты лучше вот как сделай. Иди туда… или вон туда… в любую сторону иди. И все время при этом желай: «хочу уйти, хочу уйти«. Только очень сильно желай. Выйдешь на станцию. Там и жди.
— На станцию?..
— Скорее всего, на станцию. Ты же с Земли, двадцатый век.
— Двадцать первый уже.
— Неважно. Приедет поезд или автобус… Хотя, возможно, для тебя это как-то иначе будет выглядеть. Ты на самолетах часто летал?
— Ни разу.
— А на кораблях?
— На прогулочных только, по Волге. Недолго.
— Тогда точно станция. Иди.
И Данилюк пошел.
Это действительно оказалась станция. Даже скорее полустанок. Сначала в бесконечном мутном тумане появились рельсы — самые обычные, железнодорожные, — а потом рядом с ними показался крохотный полустанок.
На платформе не было ни души. Темнота, густой туман и одинокий пятачок света. Над головой висела сорокаваттная электрическая лампочка, засиженная мухами. Все выглядело совсем так же, как на железнодорожной станции в какой-нибудь глуши. Была даже касса — правда, без всяких признаков жизни. Данилюк на всякий случай постучал в закрытое окошко, но ответа не дождался.
Вряд ли там кто-нибудь есть. Если верить киргизу, этот полустанок родился из его собственного подсознания. Как и все в Лимбо — ничто не настоящее, все появляется лишь потому, что кто-то об этом думает.
Нет, но киргиз-то был настоящий, конечно. Или тоже нет?.. Может, он появился просто потому, что Данилюку нужна была помощь?