— Я нашёл квартиру, в которую могу переехать, — начинает он.
Его заявление удивляет меня.
— О, правда? Это же хорошо.
— Это великолепно. Идеально для меня. Совершенно новое, рядом с Темзой и всем остальным.
— Звучит невероятно, — говорю я, кивая, и не знаю, зачем он мне об этом рассказывает.
— Единственная загвоздка в том, что нынешние арендаторы не собираются съезжать до начала сентября.
— А это уже далеко от «хорошо».
— Точно.
— И...? — я вдруг понимаю, к чему он ведёт.
— Так, что я подумал, что мог бы остаться здесь вместе с тобой и Сашей до конца лета. Но я хотел обсудить эту идею сначала с тобой, — он засовывает руки в карманы.
— Ты пытаешься быть внимательным, Роберт? — спрашиваю я, шокированная. При нормальных обстоятельствах, он бы просто объявил об этом и всё.
— Слушай, я знаю, что тебе не совсем комфортно жить со мной под одной крышей, и ты считаешь меня воплощением зла, что не правда, но мы не будем в это вдаваться. Я клянусь, что делаю это не для того, чтобы быть жестоким. Несмотря на то, что мы с тобой постоянно ссорились, мне нравиться жить с моей сестрой, и я хочу остаться, пока не перееду. Но, очевидно, тебе нужно согласиться, потому что мы оба знаем, что Саша сделает всё, что ты скажешь.
Я кусаю губу, рассматривая его предложение. Может, он и прав. Если бы я сказала Саше, что не хотела бы, чтобы Роберт здесь находился, то она бы ему сказала об этом, и это было закончено.
В его глазах какой-то намёк на грусть. Он не хочет жить один, по крайней мере, сейчас. Возможно, для него сейчас это было бы одиноко из-за расставания с Карой. Я действительно не видела его таким раньше. В любом случае, не часто.
— То, что ты сказал мне прошлой ночью, поставило меня в тупик, — говорю я ему тихим голосом.
Он снова чешет шею.
— Я знаю... Я просто... ну..., — замолкает он с легкой усмешкой на лице. — Из своего опыта, женщинам нравиться, когда я говорю им подобные вещи. Я не думал, что ты отреагируешь так... негативно.
Я почесываю нос, не веря в то, что спрашиваю дальше:
— Правда?
Он смеётся.
— У некоторых женщин фантазии грязнее, чем у мужчин.
Я убираю прядь волос с лица. Роберт явно считает, что я на одном уровне с теми женщинами. Он действительно не имел понятия о моём отсутствующем опыте, и от этого мне становилось ещё более неловко. Я понимаю, что он имеет в виду. Полагаю, занимаясь сексом годами, такие вещи уже не шокируют, ты к ним просто привыкаешь.
Глядя на него, я говорю:
— Тогда почему бы нам не заключить перемирие? Мы можем быть друзьями, но ты должен прекратить делать «сведём бедняжку Лану с ума» вещи. Если ты с этим согласен и согласен быть приличным, то я не против, чтобы ты остался здесь. Так что ты считаешь?