Когда я смотрю на него, его веки опускаются, и мне кажется, он вспоминает, что произошло на заднем сиденье машины. Я отвлекаюсь, хватая кусок чёрного хлеба из корзинки, и ножом намазываю на него масло. Чувствую, как Саша пинает мою ногу под столом, и когда наши взгляды встречаются, она бросает на меня вопросительный взгляд. Поскольку Роберт пристально наблюдает за мной, я не могу ей точно объяснить, что произошло, поэтому подруге придётся подождать.
У неё звонит телефон и отвлекает внимание от меня. Спустя несколько секунд она отвечает, достает блокнот из сумки и записывает детали. Саша говорит такие фразы, как «Не вмешивай меня в это, Купер» и «Ну, да, мне придётся самой это посмотреть», и так далее. Так она разговаривает по телефону, когда речь идет о работе.
Через некоторое время нам подают еду, и я сразу же набрасываюсь на неё от голода. Я замечаю, что Кара заказала всё вовсе не для галочки. Она поглощает всё, как профи, может, у неё и правда, булимия. Возможно, Роберт знает. Если это так, ей явно нужна серьезная помощь, а не две подруги, обсуждающие за её спиной.
Когда за столом начинается пустая болтовня, я осторожно обращаюсь к нему.
— У Кары всё хорошо? — тихо спрашиваю я, многозначительно подняв бровь.
Она сидит на другом конце стола, поэтому не может меня услышать. Он зачерпывает вилкой лазанью и заявляет:
— Нет, она чокнутая.
— Я серьёзно, Роб. Я слышала, Сандра и Мишель шептались о булимии.
Он кладёт свою вилку.
— Ты имеешь в виду старый добрый... — он показывает движения, как засовывают палец в горло.
— Да, — быстро отвечаю я, прежде чем он скажет что-нибудь ещё, что сделает очевидным то, о чём мы говорим.
— Она уже не один год такая. Я пытался поговорить с ней, но это бесполезно. Эта привычка уже слишком въелась. Она даже не замечает, что это ненормально.
— Но это ненормально. Ей нужна помощь.
— Да, нужна, но это не твоя проблема, Лана. И не моя. Гари может с ней справиться.
— Думаю, Гари, вероятно, слишком много думает о своих мышцах, чтобы иметь дело с чем-то ещё, — говорю я.
Роберт прыскает со смеху.
— Ты права. Держу пари, он полдня проводит, рассматривая себя голого в зеркало.
— Тише, он тебя услышит, — отвечаю я, хихикая, прижимаю руку ко рту Роберта и быстро убираю её, когда его взгляд опаляет жаром.
— Хотя, если серьёзно, кто-то должен ей помочь.
— Некоторые пытались помочь людям, которые зашли так далеко. Но если они не хотят, чтобы им помогли. Не беспокойся, это временно. Она продолжит ещё пару недель, а затем остановится и снова начнёт. Вот почему она никогда не выглядит истощённой, потому что у неё есть рвотный и не рвотный период.