— Она призналась тебе? — спросила я с некоторой ноткой ревности.
Я ничего не могу поделать, но мне ненавистна мысль, что Саша рассказала Роберту что-то такое важное, но не подумала рассказать мне.
— Я спрашивал её об этом несколько раз, но она всегда отрицает. Саша держит это так глубоко внутри себя, Лана, что возможно, она уже на полпути в Нарнию. У моей сестры серьёзные проблемы с публичным признанием.
— Но, почему? Никого даже не волновало бы. Все любят её, несмотря ни на что.
— Не все, — говорит Роберт. — Наш отец не смирился бы с этим.
— Ну, возможно, он не был бы на седьмом небе от счастья, но не думаю, что отказался бы от неё или что-то в этом роде.
Роберт качает головой.
— Ты не понимаешь. По-моему, мой отец великий человек во всех отношениях, но он старомодный. У него нет никаких проблем с гомосексуалистами, пока его дочь не одна из них.
— Бедная Саша, — шепчу я, и наступает минута затишья. — Так она сейчас где-то с... девушкой или что?
— Более чем вероятно.
— У неё... есть подруга?
— Не то, чтобы я знал об этом. Просто одноразовые встречи, полагаю.
У меня непроизвольно вытекает слеза. Человек, которого я думала, знаю лучше всех, вдруг становится чужим. Увидев слезу, Роберт смахивает её.
— Ты расстроена, потому что она скрывала это от тебя, — говорит он, угадывая мои мысли, и я киваю.
— Не стоит. Она никогда никому не рассказывала. Я один знаю, потому что видел её с той девушкой, и сложил два и два вместе.
— Я просто... хочу сказать ей так много, но не желаю заставлять чувствовать себя неудобно.
Глаза Роберта округляются.
— Ты не можешь сказать ей то, что я рассказал тебе.
— А я и не собираюсь, — успокаиваю его я. — Я просто хочу, чтобы у меня был способ сделать так, чтобы она сама мне рассказала.
— Возможно, она и расскажет, но для этого нужно время.
— Да, — шепчу я, положив голову ему на плечо.
Закрыв глаза, я не могу остановить мысли, пробегающие у меня в голове. Я вспоминаю всё пережитое с Сашей, пытаясь выяснить, были ли признаки того, что я просто не замечала. Роберт пальцами водит туда-сюда по моему позвоночнику, и прежде чем понимаю это, я засыпаю. Я просыпаюсь следующим утром, и то только потому, что он двигает меня для того, чтобы выбраться из постели.
Я сонно открываю глаза утреннему солнцу. Роб смотрит на меня, снимая футболку, в которой спал.
— Привет, — шепчет он.
— Привет, ты, э-э-э, был здесь всю ночь? — смущённо спрашиваю я.
— Да, я задремал после тебя. Прости, что разбудил, но мне нужно собираться на работу.
— Всё нормально, — отвечаю я, уютно устраиваясь под одеялом, чтобы вернуться ко сну.