— Подполковник Кириленко, что у вас? — удовлетворенно улыбнувшись, переключил сыщик свое внимание на Романа Евгеньевича.
— Ответы из регистрационной службы и Центробанка получены. — Он передал бумаги Мирутину, который изучал их содержание в течение нескольких минут. Наконец, закончив читать, Серафим обратился к Антипову:
— Владислав Игоревич, завтра же с утра нужно подготовить ходатайства в суд об аресте всей этой недвижимости, акций и банковских счетов. Денис Петрович, — перевел он взгляд на Широкова, — вы поможете. Все должно быть готово. Но подать эти ходатайства нужно в пятницу. Все понятно?
Оба следователя молча кивнули в знак согласия.
Мирутин передал прочитанные ответы на запросы Антипову и переключился на Широкова:
— Что с Симакиной?
— Допрошена. Если коротко, то она была отравлена перед выходом в рейс. Он подробно изложил показания свидетеля.
— Тогда на сегодня все. — Серафим посмотрел на часы. У них оставалось всего два дня. Завтра он планировал допросить солгавшего ему Никиту Ракчеева и осмотреть место, где было произведено нападение на Пескова. А в четверг предстояло передопросить Людмилу Ракчееву и допросить «Пуаро». Надо было сделать еще кое-что, чтобы полностью закончить это тяжелое расследование. А в пятницу он соберет всех участников и свидетелей драмы с восемью трупами и, наконец, расскажет, как все случилось на самом деле.
14 августа 2015 года, пятница
С утра он зашел к генералу Рымову и доложил о своей задумке — собрать всех, кто имел отношение к расследуемым им преступлениям в актовом зале управления, находившемся на четвертом этаже.
— Серафим, зная тебя, — добродушно глядя на подчиненного, пророкотал Илья Геннадьевич, — смею предположить, что ты их уже вызвал, не так ли?
— Так, — виновато поглядев на начальника, вынужден был согласиться сыщик, удивляясь его проницательности.
— Что нам даст этот спектакль, помимо эффектного разоблачения? — деловито осведомился шеф.
— Надеюсь получить признательные показания…
— Ты надеешься или получишь? — попытался прижать его к стенке генерал.
Но Серафим никогда никому и ничего не обещал. Это было его правилом. Ведь он являлся православным христианином и всегда помнил слова Господа из Евангелия: «Не клянись вовсе… Но да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого».
— На все воля Божья, — пожал плечами следователь, выдержав долгий проникающий в душу взгляд генерала.
— Ладно, пусть будет так, — отведя, наконец, взгляд от подчиненного, сдался Рымов. — Когда они все прибудут?
— Я попросил своих людей вызвать всех к четырнадцати часам.