— Трудно сказать, — пожав плечами, неопределенно сказал тот. — Будем проверять.
— Проверяйте, — дал ему указание Мирутин. — А что по Мастеркову?
Самохвалов заглянул в лежащий перед ним на столе лист бумаги.
— Мастерков Афанасий Федорович. Одногодка со Смакуевым. Не судим, образование среднее, родом из дальнего Подмосковья. Появился в доме Ракчеева после того, как погибший вышел из следственного изолятора, в августе 2014 года. Информации о том, чем этот субъект занимался до этого, получить пока не удалось. Но все в работе.
— Хорошо, — задумался Серафим. — Времени у тебя, конечно, почти не было. Но я тебя попрошу, — переходя на «ты», хотя на совещаниях обычно ко всем старался обращаться на «вы», попросил Мирутин. — Займись убитым Мастерковым. Мы о нем почти ничего не знаем. А мне что-то нужно докладывать генералу.
— Что с допросом Шмитюк? — уточнил Серафим у Самохвалова.
— Я ей звонил, но она не взяла трубку, — пояснил оперативник.
— Я ее вызвал, — сообщил молчавший до этого следователь Широков. Доложу.
Серафим переключился на Антипова, который почти весь день провел в управлении по Южному административному округу. Вместе с тамошним следаком выяснял обстоятельства гибели Афанасия Мастеркова.
Широков после утреннего совещания обзвонил всех свидетелей и пригласил их на допрос. Богдана Шмитюк заявила, что она уволилась от Шапокляевой и до 10 августа находится на отдыхе, в Сочи. Мелешкин и Лихоимцев придут на допрос завтра утром. Мишельский ушел в рейс и будет завтра вечером, но подойдет, скорее всего, только послезавтра утром. Жарков в Севастополе, но двенадцатого числа он планирует прибыть в Москву, в отпуск. Арину Дебельскую и Аграфену Олимп он вызвал на завтра. Они прибудут во второй половине дня с интервалов в два часа. Хаммер, Харчевский, Фараонцев и супруги Андронниковы вызваны на 7 августа.
— А Ракчееву и Смакуева на когда вызвали? — поинтересовался Мирутин.
— Их я решил допросить в пятницу, седьмого числа. Вызвал обоих к часу дня, чтобы вести с ними разговор, имея на руках какую-то новую фактуру в виде показаний других свидетелей.
— Шапокляева? — осведомился у него Мирутин.
— К Шапокляевой я ездил сегодня, — заинтриговал Широков. — Получил у нее образцы почерка и допросил. Она живет на Тверской улице в элитном доме. Еле туда пробрался. Территория огорожена забором, шлагбаумы, охрана, консьерж.
Ты, знаешь, Серафим, — продолжил свой рассказ следователь, — я читал ее показания и ожидал увидеть «божьего одуванчика», дряхлую и немощную старушку. А дверь мне открыла вполне себе бодрая, я бы даже сказал спортивная бабулька. Очень живая, энергичная, быстрая. Правда такой она была лишь поначалу. Потом начала жаловаться на мигрень, ревматизм, повышенное давление и прочие старушечьи «радости». Но у меня возникло стойкое убеждение, что она претворяется. Просто вспомнила, что к ней пожаловал следователь.