— Где ты, песиголовец?! — звал Муровец — Да расступитесь, говорю, потому что и вам достанется. Дайте-ка его сюда!
Половцы, что были поодаль, становились на стремена и вытягивали шеи. Им было интересно, доберется этот русский богатырь до своего обидчика, или нет.
И пока они поняли, что к чему, пока выхватывали из ножен свое оружие — на них бурей налетело русское войско. Громыхнуло так, будто отозвался десяток громов. Глухо застонала земля. Пыль и крики раненых взлетели к небу.
— Время и нам начинать — сказал дед Овсей и взмахнул рукой. Из болота половцев ударило с полсотни стрел. Потом еще раз. И еще…
Десяток половцев свалилось на землю. Однако ответить своими стрелами, или хотя бы прикрыться от болота щитами, чужестранцы уже не могли — они им нужны были против русского войска. Но и они не всегда помогали.
Раз за разом поднимал Илья Муровец свою тяжелую булаву и с выдохом опускал ее на вражеские шлемы. По бокам и со спины его прикрывало несколько сильных дружинников. И там, где они проходили, оставалась широкая просека. В ту просеку врывались пешие русичи. Так и следовали они за Муровцем, словно нить за иглой, корная на куски половецкое войско.
В центре шел жестокий поединок. Там сошлись в битве Попович с Рутеней. Их сила и ловкость оказались почти одинаковы. Кони светили друг на друга налитыми кровью глазами, становились дыбом, грызлись…
Еще тяжелее приходилось богатырям. В тесноте поля брани они не могли даже как следует взмахнуть мечом. Только и того, что пинали друг друга щитами, пытаясь выбить из седла. Все же более тяжелый половец медленно, шаг за шагом, оттискивал Поповича к болоту. Рутеня пытался отжать соперника к трясине, где бы тот не смог столь ловко уклоняться от ударов.
И, наверное, трудно пришлось бы Поповичу, если бы не Лыдько.
— Держись, Олешко! — воскликнул он и почти не целясь отпустил тетиву лука. Стрела впилась в ногу половецкого коня. Конь покачнулся и, подталкиваемый другими конями, завалился набок.
Однако Рутеня уже стоял на ногах.
— Что, конный на пешего? — криво улыбаясь, спросил он Поповича.
— Нет, пеший на пешего! — отозвался Олешко и тоже соскочил с коня.
Однако и здесь было не развернуться. Ратники сжали их так, что их мечи оказались бесполезны.
— Будем бороться? — спросил половец.
— Будем! — согласился Олешко.
Борьба оказалась короткой. Не успел половец сомкнуть объятия за спиной русича, как Олешко ловко нырнул Рутени под плечо, развернулся и изо всех сил дернул за руку. Половец тяжко бухнулся на землю. В воздухе молнией мелькнул нож русича и за мгновение все было кончено. Олешко взлетел на коня и заорал к болоту: