Он летел в Н-ск с воодушевлением. Новая должность предполагала большей самостоятельности, и он не подчинялся ни коим образом начальнику местного УФСБ. Более того, тот обязан был оказывать любую помощь по требованию Ремезова. Это было что-то новенькое, обычно все подобные руководители в оперативном плане подчинялись местным генералам.
В аэропорту его встретил генерал Краснов. По дороге на комбинат, как показалось Ремезову, он неохотно говорил о Ковалеве. Может быть потому, что ГРУ конкурирующая фирма или здесь все-таки что-то другое?
Они сразу договорились общаться на «ты». «Ковалев генерал-лейтенант по званию, но в душе он сугубо гражданский человек, — рассказывал Краснов, — предпочитает обращение по имени отчеству. Словам «есть и так точно» — другие слова: сделаю, хорошо, будет исполнено, согласен или что-то в этом роде. Дважды Герой Труда, лауреат Государственной премии по науке и технологиям, доктор физико-математических наук, академик. Но таких в России достаточно, а он один — он гений».
Краснов представил нового заместителя по режиму Ковалеву. Новый руководитель, оторвавшись от бумаг, высказался четко и ясно:
— Осваивайтесь, обживайтесь, принимайте дела и вникайте в обстановку. Краснов вам все покажет и объяснит, познакомит с личным составом. Почувствуйте в себе силы приступить к работе самостоятельно, отпустите его, доложите мне вместе с планом оперативно-розыскных мероприятий по выявлению и обезвреживанию иностранной агентуры. Пока агенты не установлены и решение по ним не принято — станете ходить в форме, а не в гражданке. Это все.
— Николай Петрович, — обратился к нему Краснов, — у меня приказ начальника ГРУ прибыть в Москву через три дня.
— Так позвоните ему и объясните, что я его приказ отменил. Уедете, когда решит Ремезов.
Ковалев уткнулся в бумаги, давая понять, что разговор окончен. Генералы вышли из кабинета.
— Крут он, однако, и что станешь делать? — спросил Ремезов Краснова.
— Звонить и объяснять. Вряд ли захочет генерал-полковник спорить с Ковалевым, для него это может плохо закончиться.
— Для Ковалева?
— Для Говоркова и он это прекрасно понимает. Твой директор может что-то первоначально оспаривать, но как только получит по заднице от Президента, так сразу все поймет и успокоится. Моему легче, он от министра обороны нагоняй может получить, — ответил Краснов.
Ремезов вник в ситуацию на комбинате довольно быстро, но все-таки не отпустил через три дня Краснова — вникать пришлось не только ему, но и оперативному составу, спецназу, технарям, оперативно-поисковой службе, а по простому топтунам. Краснов отбыл в Москву через неделю. Ремезов доложил Ковалеву, что к службе приступил в полном объеме и представил план. Ковалев, как показалось генералу, мельком глянул на него.