Встречу-проверку знаний назначили через две недели в областной больнице. Комиссия в полном составе явиться не соизволила, отдав все бразды на усмотрение председателя, доктора медицинских наук профессора Ларионова Леонида Кузьмича. Веронике пришлось ждать его целый час, пока он читал лекцию студентам. Ей хотелось высказать профессору, что чужое время тоже необходимо ценить, но приходилось терпеть.
Ларионов посмотрел на нее, словно на врага народа, бросил снисходительно:
— Ждите, — и ушел в свой кабинет.
Он и не занимался подбором больных до этого, но время назначено, пришлось идти в терапевтическое отделение, брать десять историй болезни. Заведующий отделением тоже решил поучаствовать в экзамене, хотя и не был членом комиссии. Профессор пригласил экзаменуемую в кабинет, глянул на документы.
— Вероника Андреевна, не передумали становиться экстрасенсом? — с усмешкой спросил он.
— Не передумала, — ответила она, — аттестация проходит в два этапа — постановка диагноза и лечение. Я бы хотела все совместить, если вы потом не станете вредить пациентам.
— Вредить пациентам?.. Вы соображаете, что говорите? — нервно удивился профессор.
— Конечно, Леонид Кузьмич, я думаю, что говорю. Допустим, вы приводите ко мне больного с диабетом, я ставлю диагноз и исправляю больные бета-клетки островков Лангенгарса. Последующее введение инсулина ему будет вредно. Поэтому договоримся так — всех больных вы обследуете, но никакого лечения не проводите, ибо оно будет вредить выздоровевшим пациентам.
Профессор расхохотался от души.
— Нет, ты посмотри Юрий Филиппович, — обратился он к своему коллеге, — она исправит поврежденные бета-клетки. Никто их в мире исправить не может, а она в две секунды все выправит. Такой самоуверенности я еще не встречал. И что будем делать?
— Вас смешат мои знания, профессор? Удивительно… только что здесь смешного?
Ларионов подавил в себе смех.
— Извините, Вероника Андреевна, конечно, ничего смешного в этом нет. Просто мне не приходилось еще экзаменовать подобных прелестных созданий, наделенных чувством… — он не договорил и замолчал.
— Хорошо, мы пойдем другим путем, — предложила Ковалева, — который отвергнет все ваши сомнения. Я понимаю, что в некоторые вещи поверить сложно или же практически невозможно. Предлагаю следующее — наверняка в больнице есть кто-нибудь с воспалением легких, которое подтверждается аускультацией, лабораторными исследованиями и рентгенограммой. Вы даете мне минутку общения с таким больным. После этого слушаете его — ни каких хрипов: только везикулярное дыхание. Рентгеновский снимок покажет чистые легкие. Это то, что можно посмотреть сразу, позже анализ взятой крови подтвердит, что больной здоров. Невероятно, правда, но факт будет иметь место. Вы же ничем не рискуете, но вот вводить инсулин диабетику уже вряд ли станете после моего лечения. Экспресс-анализ вам подтвердит, что сахар в норме, а позже вы и сами убедитесь, диабет исчез, словно его и не было никогда. Займемся делом или станем, как в Госдуме заниматься пустословием?