— Приглашать?
— Здравствуй, Люба, приглашай, — ответила Вероника.
Вошла мама с полуторогодовалым ребенком. Мальчик спал на руках, и она говорила шепотом:
— Меня к вам Екатерина Васильевна направила, сказала, что вы поможете, но я, право, не знаю, другие врачи все утверждают, что экстрасенсы в этом случае бесполезны. Предлагают операцию в Израиле, но у меня таких денег нет. Екатерина Васильевна сказала, что можно операцию здесь сделать, но я боюсь, я всего боюсь… Потом посоветовала сходить к вам, Вероника Андреевна. У Сашеньки сложный порок сердца…
— Да, я это вижу, — перебила маму мальчика Вероника, — у вашего ребенка тетрада Фалло.
Мальчик спал, дыша глубоко и неровно. Его мама спросила удивленно:
— Откуда вы знаете, Екатерина Васильевна сказала? Я читала про этот порок, но ничего не поняла.
— Нет, я сама вижу, — ответила Вероника, — попытаюсь объяснить своими словами.
Видимо от разговора мальчик проснулся, увидев рядом с собой незнакомое лицо, заплакал, сразу же задышал чаще, словно с перебоями, и посинел.
— Успокойся маленький, — Вероника погладила его по голове, — поспи еще немного.
Он словно понял и снова заснул.
— Вас, наверное, очень дети любят, Сашенька никогда так сразу не засыпал во время плача, — рассказала мама.
— Положим его на кушетку, я посмотрю, пока он спит.
Вероника взяла ребенка на руки, положила, сняв рубашку, рукой гладила область сердца и поясняла:
— Тетрада Фалло — это сужение легочной артерии. Крови через узкое отверстие проходит недостаточно, сейчас мы его расширим, и она потечет спокойно. Из-за маленького отверстия правому желудочку приходится работать с большой нагрузкой, поэтому сердце в этом месте увеличено, но со временем все нормализуется. Дырочка в перегородке есть между желудочками, ее не должно быть и мы ее закроем. Аорта тоже смещена вправо — подвинем ее на место. Так, отлично! Мальчику полтора года, ножками еще не ходит?
— Нет, пытается в кроватке вставать, но сразу задыхается и синеет. Я не знаю, что делать, соглашаться на операцию, правда, другого выхода нет?
Она заплакала тихонько, чтобы не разбудить сына.
— Как вас зовут? — спросила Вероника.
— Галя, — ответила сквозь слезы она.
— Что делать, что делать — ничего не надо делать, — улыбнулась Вероника, — просыпайся, маленький, пора маму радовать.
Она подняла его и поставила на ножки, держа под мышками.
— Топ-топ-топ, пора самому ходить и бегать, нечего на маминых ручках ездить, — ласково приговаривала Вероника.
Малыш радостно улыбался и начал смеяться. Вероника заметила боковым зрением, как напряглась мама и уже было хотела кинуться к сыну, вырвать его из рук Вероники — сейчас начнется одышка и цианоз. Но улыбка и смех ребенка остановили ее, мама ничего не понимала — ее сын смеется, топает ножками и не синеет, дышит ровно, без перебоев. Мальчик потянул к матери руки, она метнулась к нему и боялась взять — вдруг все исчезнет, снова появится синева, одышка и плач. Вероника отдала ребенка, повторила: