Заводская рутина затягивала суетой, радостью удачных решений, необходимостью стратегических мыслей. Он все-таки был генерал, а здесь было кем покомандовать.
Михайлов просматривал приготовленную Кореневым справку о потенциальных заказчиках и результатах переговоров. Справка его элементарно взбесила, и он с трудом сдерживал себя.
— Валерий Павлович, вы перечислили заказчиков, — Михайлов говорил резко и отрывисто, — я вам без подготовки назову еще дополнительный десяток фирм, нуждающихся в судах. Судя по вашей справке, вы позвонили в несколько фирм, предложили сделать заказ и на этом успокоились, услышав ответ, что наш завод банкрот. Почему вы не убедили заказчика, что это не так?
— А что я должен — финансовый отчет им выслать? — ответил в оправдание Коренев.
— Понятно, — ответил Михайлов, — вы свободны.
Он пригласил секретаря.
— Люда, пусть кадры подготовят приказ об увольнении Коренева. Заводу такой сотрудник не нужен.
— Сделаю, Борис Николаевич, — ответила она, — в приемной Зарубин стоит, к вам просится с каким-то мужчиной.
— Кто такой?
— Не знаю, первый раз его вижу.
— Хорошо, пусть он один зайдет.
Зарубин вошел, Михайлов указал ему рукой на стул у приставного столика.
— О чем-то хотели поговорить, Борис Михайлович?
— Да, я пришел немного с необычным делом. Вчера ко мне домой неожиданно заявился товарищ, с которым мы в одной группе в Ленинграде учились, тогда еще в Ленинграде. У него жена родом отсюда… короче — приехал на постоянное место жительства. Посидели, поговорили, выпили, не без этого. У него такие мысли интересные в голове крутятся, что я вначале подумал — прожектерские. Оказалось, что нет, все математически высчитано и обоснованно. Например, завод может строить суда классом повыше. Основная загвоздка — у них осадка низкая, по Лене до Витима не спустишь, не пройдут, даже по большой воде риск огромен. Он предлагает сбоку крепить съемные понтоны, которые поднимут судно, и оно свободно пройдет по реке к морю. Конечно, придется все обосновать, доказать, но выхлоп очень заманчивый, есть смысл его проработать.
Зарубин замолчал, ожидая с нетерпением ответа директора, и волновался. Он проникся новым проектом и, в том числе, хотел устроить своего приятеля на работу. Михайлов смотрел на своего главного инженера — мужчина лет сорока, одет просто, чисто и опрятно — джинсы, рубашка. Никаких костюмов и галстуков, как любил, например, ходить Коренев.
— Что за человек твой знакомый? Расскажи о нем, — попросил Михайлов.
— Знаю его только по институту, порядочный человек, потом наши пути-дорожки разошлись.