— Хорошо бы, тебе помощник нужен и ему тоже. Пойдем в дом, прохладно что-то. Скоро соседи потянутся, надоели уже, не клуб же у нас все-таки. Грязи натащат, каждый раз приходится мыть. И деваться некуда, — незлобно ворчала Светлана.
После обеда потянулись деревенские парами — Матвей и Валентина Наумовы, Антон и Анисья Степановы, Мирон и Степанида Петровы, Назар и Марья Андреевы. Разувались на веранде, скидывая сапоги и проходя босиком в комнату, усаживались на стулья и табуреты, смотрели телевизор. Все, примерно, одного возраста — от пятидесяти до шестидесяти пяти лет.
Хозяйка не разрешала курить всем в доме, мужики собирались на веранде, заодно говорили. Борис поставил там две деревянных скамейки.
— Андрей, давно хотел спросить тебя — ты уже месяц с такой ногой ходишь, — начал с вопроса дед Матвей, покрутив головой и не увидев Михайлова, — она у тебя че, распухла так сильно, загноилась или че?
— Вона как — в штаны еле входит, — подтвердил вопрос Назар Андреев.
Он давно ждал этого и верил, что все равно спросят. Видел, как мужики с интересом ждали ответа.
— Любопытно? — ответил вопросом на вопрос Яковлев, — не боись, не зараза.
— Дак я че, из интереса, — ответил Матвей Наумов.
Андрей Яковлев, поерзал на скамье, повертел больной ногой, прикурил новую сигарету, тянул время, стараясь придать ответу значительность.
— Пришел как-то ко мне зять, посмотрел больную ногу…
— Че ее смотреть-то, — перебил его Назар Андреев, — хирурги же смотрели.
Мужики понимали, что здоровую ногу уже не вернешь, собственными глазами видели, что выпирала кость ниже перелома на целый сантиметр в сторону.
— Глупый ты, Назарка, он же Голова, сами выбирали. А Голова все должен знать.
— Это верно, — поддержал Андрея Антон Степанов.
— Так я и говорю — пришел как-то зять ко мне, посмотрел ногу, потрогал, повертел. Вы сами видели, что срослась углом — ни встать не опереться. Принес два полешка и положил на них ногу, чтобы перелом посередине был. А потом хрясь кулаком по ней — я и отключился сразу. Пришел в себя, нога уже замотана вот так, — он снова повертел ей, — сказал, что через полтора месяца сам ходить стану, без костылей. Че он там намотал, накрутил — не знаю. Наверное, ткнул кость на место и завязал, чтоб не сдвинулась.
— Врешь, — не поверил Назар, — это же уметь надо.
— Сам ты врешь, — огрызнулся Андрей, — на то он и Голова, чтобы уметь.
— Эт точно, — поддержал его дед Матвей, — че спорить — поглядим скоро.
— Поглядим, — загалдели мужики хором, соглашаясь.
Андрей глянул зло на Назара, ухмыльнулся чему-то и пошел в дом, остальные потянулись за ним.