В современных игровых технологиях сочетаются обе версии системного подхода. Имея три гипертекстовых пространства: игровое, предметное и межличностных взаимоотношений, создатели игры вынуждены проектировать многомерное пространство, где игра выступает как сложная система, части которой оказывают определенное влияние друг на друга, и для достижения поставленной цели игры необходимо управлять этим процессом взаимовлияния. Поэтому идет постоянный процесс, состоящий из выстраивания конструктива системы путем расчленения ее на составляющие элементы, и одновременно ведется методологический анализ и происходит формирование интегрированного взгляда.
Проект игры вбирает в себя цель и задачи предметного пространства, они определяют характер и форму игровых действий, которые диктуют логику будущих межличностных отношений (интенсивность взаимодействия, степень и уровень интеллектуального «напряжения», эмоциональный фон и т. д.). Детальная разработка каждого игрового пространства также требует как интеграции представлений извне, так и четкого видения конструкции. Если нет конкретных конструктивных представлений каждого игрового пространства, трудно выводить акторов на творческую кульминацию, процесс творческого мышления будет напоминать людей, блуждающих в незнакомом лесу без компаса и не владеющих знаниями ориентирования на местности. В этом состоит методология проектирования игры: «…системы должны быть спроектированы с определенной целью, а не предоставлены самим себе» [3, с. 55].
Общая концептуальная основа системного подхода, как уже говорилось, базируется на обобщении и выявлении специфики, но при этом использует характерные приемы построения концепций. В процессе игры эти приемы проявляют себя двойственно.
Так, например, при обобщениях в рассуждениях мы вынуждены идти от сложного к простому. Мы заменяем многомерность явления одним символом, одним характерным словом – это помогает быстрее двигаться в предметном пространстве, схватывать и надолго удерживать в сознании логику творческого поиска. Однако такая простота создает угрозу потери реальной основы.
При решении той или иной задачи мы пытаемся оптимизировать результат, однако для этого мы вынуждены выделять определенные условия жизнедеятельности той системы, проблему которой решаем. Такое осознанное ограничение помогает нам выделить эту систему как собственно объект и далее рассматривать ее как замкнутую систему либо учитывая ее незначительные связи с внешним миром. Опять же «обрывая» множество связей и не учитывая множества «лишних» условий, не входящих, по нашим представлениям, в круг внимания, мы тем самым снова попадаем в порочный круг упрощения, однако даже если мы нашли способы оптимизации деятельности данной системы, это не означает, что мы открыли способ оптимизации ее подсистем или ее отношений с внешними структурами.